Либерализм

любых действий, затрагивающих интересы личности, остаются в сфере ее неотчуждаемых прерогатив. Гегель в “Философии права” полагает исходным пунктом самореализации “идеи права” абстрактную свободу индивида, отождествляемую с правоспособностью или “чистой возможностью права”. А первичная конкретизация правоспособности полагается правом частной собственности. Эти принципы в дальнейшем становятся отправной точкой обоснования классического Л. у И. Бентама и Б. Констана. Характерно, что логический дискурс гегелевской политико-правовой теории завершается утверждением доминирующей и самодовлеющей роли государства в сфере правоотношений (почему свобода отдельной личности и полагается в качестве абстрактной). Тем самым, на уровне чистой логики Гегелем поставлена дилемма, осознанная теорией Л. лишь гораздо позднее. Эта дилемма формируется следующим образом: власть принадлежит народу (ибо он сам создает законы и контролирует их реализацию) — над всем властвует государственный закон (поскольку только авторитет и мощь государства придают закону принудительно-общеобязательный статус). Попытка разрешить эту дилемму оптимальным образом вызывает к жизни сначала концепцию конституционно-правового строя (у тех же Локка, Канта, Гегеля), а затем и реализацию этой концепции в большинстве стран Западной Европы. К середине XIX в. складывается общий комплекс фундаментальных утверждений Л., получающих разнообразную философскую, политико-правовую и идеологическую интерпретацию в теоретических концепциях. Он может быть представлен следующим образом: 1. Априорная ценность человеческой личности. 2. Исходное “естественное равенство” людей. 3. Отождествление сущности человека с целеполагающей рациональностью, а целевых мотиваций личности — с моральной добродетелью. 4. Реальность неотчуждаемых прав и свобод личности (право на жизнь, свободу, собственность и т. д.). 5. Главная функция государства — обеспечение и защита естественных прав. 6. Взаимоотношения индивида и государства определяются фундаментальными договорными актами — метафизическим общественным договором, артикулированным в конституции. 7. Верховенство конституционно-правового закона, которому подчинена деятельность государства и в рамках которого личность действует свободно (дозволено все, что не запрещено законом). 8. Ограничение прерогатив государства в сфере частной жизни граждан (семейной, экономической, культурно-духовной). 9. Система разделения властей как гарант стабильности правового пространства самореализации индивида, относительное главенство законодательной власти в виде представительской системы. 10. Легитимность правосознания личности вкупе с автономностью ее нравственно-ценностной ориентации. Классический Л. XIX в., представленный политико-правовыми теориями И. Бентама и Б, Констана строится на этой концептуальной основе, адаптируя ее к реальности социально-экономических    процессов своего времени. Наиболее характерная черта этих концепций — жесткая связка “свобода — индивидуализм — частная собственность — прагматизм”. Так, И. Бентам (1748 — 1832) разрабатывает широкомасштабную программу либерально-демократических преобразований общества и государства на базе утилитаризма. С его т. зр., польза — ведущий целевой стимул всякой деятельности. Общая польза есть сумма индивидуальных польз или “наибольшее счастье для наибольшего количества людей”. Эта формула становится смысловой и целевой максимой законодательства, благодаря чему личность становится целью, а государство — средством. “Польза” и “счастье” прямо пропорциональны материальному благосостоянию, т. е. частной собственности: “Из двух индивидов, обладающих неравным количеством богатства, тот, кто обладает большим количеством, обладает и большим счастьем”. Все политико-правовые институты, следовательно, обязаны способствовать процветанию частной

==446