Свойство

женность некоторого содержания А (или признака А) во внутренней структуре не-А. Под этим углом зрения С. представляет собой особое внутреннее отношение — своего рода эйдос, образ оригинала А внутри отражающего его не-А. “Свойство имеется лишь как способ взаимного отношения; оно поэтому внешняя рефлексия и сторона положенности веши” (там же. Т. 2, с. 121).

Когда же мы обращаем внимание на пребывание С на границе между А и не-А, в промежутке между ними, тогда С. можно определить как момент своего, проявленный вовне, как в зеркале, через поверхность иного. В этом — функциональном — измерении С. есть такая сторона связи А и не-А, которая представляет собой процесс размывания границ между ними: во-первых, обнаруживается стремление А посредством С. войти в не-А, изменить это не-А и расширить за его счет свою качественную определенность, во-вторых, налицо противодействие не-А, его активная реакция на экспансию извне, более сильное увязание не-А в А, что преображает А.

Категория С., следовательно, раскрывается с помощью таких основных категорий, как “свое” и “иное”, “определенность”, “вещь”, “связь” и “отношение”: многообразные свойства одной вещи актуализируются, выявляются “наружу” и укореняются “внутри” иных вещей благодаря связям и отношениям между определенностями своего и иного — через их взаимоотнесение и взаимодействие. С. выражают отличительное и тождественное в вещах. “Разъединяющие свойства” указывают на уникальность, неповторимость, единичность вещи и противопоставляют эту вещь всякой иной вещи “Общими свойствами” вещь, наоборот, едина со всеми или многими другими вещами.

Почему всякое С. таково, а не иное? Обсуждая этот вопрос, Лейбниц приходит к выводу, что в конечном счете определенность всякого С. предустановлена волею Бога. Сходен с выводом Лейбница и традиционный ответ материалистов· всякая вещь есть модус материальной

==767

субстанции; у вещей именно такие, а не иные С. потому, что законы физического мира другими быть не могут, так уж устроена природа.

Для философии нового времени характерно идущее от Локка подразделение С. на абсолютные и относительные, первичные и вторичные. Например, Лейбниц понимает под первичными С. величину, фигуру, движение; ко вторичным С. он относит твердое и жидкое состояние тел, жесткость и мягкость, гладкость, шероховатость, упругость, хрупкость и т. д. (См.: Лейбниц Г. В. Соч. В 4 т. Т. 1. М-, 1982, с. 79, 81.) Выделяют также С., не обладающие интенсивностью, а потому и не меняющие ее (например, “материальный”, “духовный”), и С., обладающие в “качестве” большей или меньшей интенсивностью (например, “масса”, “красота”).

Реисты (в частности Брентано, Котарбиньский) приписывают подлинную реальность лишь вещам, но не С. Напротив, объективные идеалисты наделяют большей реальностью именно С., но не вещи. Для них С. есть преимущественно форма существования общего. Вещь же ими редуцируется к “индивидуальному” и “единичному”. Такая логика ведет к выводу о том, что С. объективно независимы от вещей. Субъективные идеалисты склонны отождествлять С. с ощущениями субъекта и отрицают независимость С. вещей от сознания человека. Согласно учению Беркли, существовать — значит быть воспринимаемым, а воспринимаемые вещи суть не более, чем комплексы “чувственных качеств”, сумма ощущений индивидуального человека. Англоязычные философы-эмпирики тесно сближают между собой понятия С., качества и чувственного данного, подчас просто отождествляя их. Сторонники “теории типов” Б. Рассела обосновывают возможность устранить из языка имена собственные, обозначающие вещи, заменяя индивидные термины сугубо предикативными описаниями, прилагательными (общими С. и отношениями). В современной логике распространены особые трактовки С. (предиката), не совпадаю

щие в ряде аспектов с общефилософским пониманием С.

Д. В. Пивоваров

СВЯЗИ СОЦИАЛЬНЫЕ - зависимости, обусловливающие совместную жизнь и деятельность людей, определяющие системы человеческого бытия, называемые обычно обществами. С. с. могут быть истолкованы почти буквально, когда имеется, например, в виду “при·^ вязка” невольника к орудиям труда или “прикрепление” крестьянина к земле. В более широком смысле С. с. охватывают все бытие человеческих индивидов, реализуются через их потребности и способности, интересы и сознание, через условия, средства и результаты их деятельности, через формируемые людьми социальные институты. На ранних этапах человеческой истории доминировали С. с., выраженные в формах непосредственно-личностных зависимостей  между людьми. Люди были связаны общим социальным пространством жизни и деятельности и не могли обособленно развиваться в качестве человеческих индивидов, не могли индивидуализировать свое бытие вне связей непосредственной совместимости и коллективности. В процессе развития индустриального общества непосредственные связи человеческих индивидов с родом, семьей, общиной, традиционной культурой начинают нарушаться. Все больший вес приобретают опосредованные связи между людьми, осуществляющиеся через процесс деятельности людей, его условия, результаты и средства. Человеческие качества и силы теперь связываются в основном через предметные опосредования, социальные вещи, они соотносятся теперь через абстрагированные измерители, эталоны и стандарты, т. е. общественные связи обретают форму общественных отношений. В постиндустриальном обществе опосредованный характер С. с. сохраняется, но вещественные посредники и измерители соотношения и связи человеческих сил играют меньшую роль, ибо на первый план в организации С. с. выходят качества “живой” человеческой деятельности,

квалификация, знания и способности

людей.

В. Е. Кемеров

СВЯЗЬ — средство приобщения предметов (А, В, С и т. д.) друг к другу, способ пребывания одного — в другом, разных — в их единстве; форма бытия многого в едином.

Вступающими в С. предметами А, В, С и т. д. могут быть любые определенности материального и (или) духовного бытия — вещи, явления, свойства. Выделяют два основные типа С.: а) силовой контакт А и В, т. е. прямое или опосредованное соединение и взаимное удерживание вещей в пространстве и во времени, динамическое сцепление А и В (например, когезия как притяжение молекул в физическом теле или вязкость как причина сцепления различных частиц в общую массу); б) внутреннюю С. сущностей, присущность А к В либо В к А (например, пребывание общего в индивидуальном, целого в частях, причины в следствии). В первом случае объединяемые А и В могут быть разъединены, и их единство временно; во втором случае С. А и В постоянна, сохраняется на всем протяжении их сосуществования.

В узком смысле под С. понимают только внешнюю силовую С., описывая ее как такое взаимное действие А и В друг на друга, когда каждое из них, количественно изменяясь в союзе с другим, тем не менее продолжает сохранять в той или иной мере свою качественную определенность, не снимается и не растворяется в едином как в чем-то третьем и сплошном. “Внешняя сила” — высвобождение какой-либо потенциальной энергии, проявление “сущностной силы”, реализация мощи любых форм притяжения и отталкивания взаимодействующих А и В, будь то аттракция и непроницаемость в ядерных, электромагнитных или гравитационных взаимодействиях в физическом мире, либо действия и противодействия в живой природе и обществе (“живые” и социальные силы), либо единство и борьба в духовном мире (духовные силы). В частности, в механике

силу понимают как меру механического действия на данное материальное тело со стороны других тел. Это величина векторная, в каждый момент времени она характеризуется числовым значением, направленным в пространстве, и точкой приложения.

Если категорию С. трактовать в этом узком смысле — только как внешнюю силовую С., тогда возникает возможность противопоставить ее категории отношения. Отношение (R) — способ сопричастного бытия вещей как условие выявления и реализации скрытых в них свойств. В противоположность динамически связанным вещам, все члены R по традиции мыслятся положенными в субстрат этого R как в единство целого и растворенными в нем. Снимая себя в самостоятельной устойчивости “aRb”, соотнесенные А и В превращаются в стороны поглощающей их целостности, т. е. утрачивают бытие отдельных субстратов, лишаются прежней обособленности, теряют определенность разных качеств.

Примером “динамической связи” может служить взаимодействие планеты А и ее спутника В: по мере удаления В от А сила притяжения между ними стремительно убывает, однако сами эти небесные тела сохраняют прежние материальные параметры и остаются отдельно существующими предметами. Пример “отношения” — сходство (равенство) образа В с прообразом А: только сходство между А и В делает одно из них оригиналом, а второе копией; понятия образа и оригинала бессмысленны вне отношения сходства. Итак, если узко понимать “С.”, то логично заключить, что А и В могут либо некоторым силовым способом вступать в С. друг с другом и при этом обычно не терять прежнюю определенность, оставаясь разными вещами внутри объединения “AB”, либо, наоборот, образовывать между собой какое-либо отношение “aRb”, вследствие чего и А и В утрачивают внутри него самостояние; при таких логических условиях А и В, как правило, не могут одновременно “быть связанными” и “находиться в отношении”.

==768

Однако чаще всего объем понятия С. не ограничивают признаком соединительного взаимодействия А и В. В него также включают “присущность”, “генетическую связь” либо расширяют образ “связи” допредельно абстрактных представлений о “взаимной зависимости вообще”, “обусловленности и общности между любыми А и В” и т. д. В этом широком смысле уловить различия между “связью” и “отношением” как разными философскими категориями практически не удается, и тогда ими оперируют как синонимами. Не случайно Юм заключил, что идея С. — одна из наиболее темных и неопределенных идей в метафизике (см.: Юм Д. Соч. в 2 т. Т. 1. M., 1966, с. 63).

Вместе с тем интуитивно ясно, что глаголы “вязать” и “относить” обозначают разные способы действия, поэтому некоторые исследователи не хотят мириться со сложившейся в философской литературе тенденцией употреблять термины “связь” и “отношение” как обычные синонимы и стремятся категориально разграничить эти понятия. В ходе своих исследований одни авторы приходят к выводу, что “непосредственная связь” — это вид отношения: чтобы связать А и В, их нужно вначале соотнести, соположить и совместить друг с другом так, чтобы между А и В возникла общая граница, в которой они оба окажутся снятыми, лишенными непосредственности, наличного бытия. Другие философы, напротив, склоняются к оценке “связи” как категории более широкой, нежели “отношение”, а в последнем усматривают частный случай С.: отношение aRb, по их мнению, есть не С. “вообще”, а С. между целым и такими его сторонами, которые вне целого сами по себе бытия не имеют.

Выделяют С. внутренние и внешние, существенные и несущественные, необходимые и случайные, прямые, косвенные, универсальные, общие и частные и т. д. Во все эпохи философия сосредоточивалась на обсуждении принципа всеобщей взаимосвязи предметов и явлений. С XIX в. в науке начинают распро

страняться также описания специфических С. и их классификация по основанию дифференциации материи на структурные уровни; многообразие материальных С. подразделяют на три крупные группы — на С. механические, химические и органические; в немецкой классической философии обосновывается положение о несводимости высшего к низшему, о принципиальном различии между теми С.. которые изучает механика, и С. химическими, а тем более биологическими. Религию, психологию, логику преимущественно интересуют С. духовные, психические, мысленные (логические), философия же прежде всего исследует соотношение материальных и духовных С.

Лейбниц учил, что взаимосвязь вещей происходит по причине того, что каждое тело еще до протяжения имеет в себе некоторую сущностную силу; эта действующая сила, вырываясь наружу, вызывает движение и сцепление тел. “От связности тел (conscistentia) происходит их непроницаемость, сцепление и отражение”, — пишет он (Лейбниц Г. Соч. в 4 т. Т. 1. M., 1982, с. 81). Юм сомневался в том, что С. между явлениями может иметь характер объективной реальности. “Все явления, — говорит он, — по-видимому, совершенно отделены и изолированы друг от друга; одно явление следует за другим, но мы никогда не можем заметить между ними связь; они, по-видимому, соединены, но никогда не бывают связаны друг с другом... у нас совсем нет идеи связи, или силы” (Юм Д. Соч. в 2 т. Т. 2. M., 1966, с. 76).

И. Кант, следуя Лейбницу, усматривал причину связи А и В в их взаимном действии друг на друга. “Субстанция, не связанная ни с какой вещью во всем мире, — читаем у Канта, — вовсе не принадлежит к миру.. Если бы субстанции не обладали никакой силой действовать вовне, то не было бы никакого протяжения и никакого пространства” (Кант И. Соч. в 6 т. Т. 1. М„ 1964, с. 68, 69). По его мнению, “чем больше связь, тем больше гармонии и согласованности в мире, тогда как пустоты и перерывы на-

==770

рушают законы порядка и совершенства” (там же, с. 72). Порядок в природе Кант, как и Ньютон, выводит из действиям хаосе первичных и простых сил притяжения и отталкивания; эти силы суть естественные причины всех изменений, “притяжение и есть эта всеобщая связь, соединяющая в одном пространстве все части природы” (там же, с. 203). Вместе с тем первоисточник всякой С. — Бог, “постоянная взаимная связь (вещей) и гармония обусловлена тем, что их свойства имеют своим источником высший разум” (там же, с. 228).

Категория С. была развита далее в философии Гегеля. Каждый объект, стремясь снять свою односторонность, вступает в С. с другим объектом, у которого проявляется такое же стремление; реальность их единства положена через их уравнивание и соединение. “То, что налично, — пишет Гегель, — из своего внутри-себя-бытия вступает во всеобщую стихию связи и отношения, в отрицательные отношения и перемены действительности, а это есть продолжение единичного в других (единичных) и потому всеобщность” (Гегель. Наука логики. В 3 т. Т. 3. M., 1972, с. 66). С. — это “стихия передавания, в которой они (А и В) вступают во внешнюю связь друг с другом” (там же, с. 179). Немецкий мыслитель выделяет в С. два момента: а) спокойное слияние А и В и б) их отрицательное отношение, когда их “прежняя самостоятельная определенность снимается в соединении, напряженность А и В в отношении друг друга угасает” (там же, с. 179 — 180). С. есть связка, средний член между А и В, тождество различных, взаимное отражение (рефлексия) А и В. Связываемое имеет разное содержание, которым С. — как опосредующее — наполняется. Отсюда, С. — “наполненная, но простая всеобщность — всеобщая природа вещей, род” (там же, с. 142). Гегель постоянно берет понятия связи и отношения вместе, в их взаимном отражении, и, по-видимому, его не очень волновала проблема их категориальных разграничений.

В современной науке, в особенности

во второй половине XX в., постоянно расширяется типология С-, что обусловлено совершенствованием радиоэлектронных устройств и вычислительной техники, бурным развитием средств массовой информации, дальнейшими успехами кибернетики, математической логики, теории информации, общей теории систем и синергетики. Например, чрезвычайно плодотворными во всех науках и технике оказались идея динамической и статистической С., а также идея прямой и обратной (положительной и отрицательной) С.

Д. В. Пивоваров

СЕКСИЗМ — политическая дискриминация по признаку пола, “половой расизм”. “Половой расизм” в данном случае не просто аналогия, речь идет об общем основании в сопоставлении С. и расизма. Таким основанием выступает сложная диалектика т. н. социальных и несоциальных различий. Раса, пол, возраст, с одной стороны, являются физиологическими характеристиками и как будто могут восприниматься как внесоциальные феномены, но, с другой стороны, представленные в определенном социокультурном контексте, они с необходимостью обретают черты сущностных с т. зр. власти дифференциации и встраиваются в системы доминирования. Физиологические различия отнюдь не являются основанием для С. и расизма; различия в некоторых физиологических аспектах используются лишь для легитимации архаичных социальных отношений господства. Эти отношения имеют прежде всего социокультурное содержание, причем “биология” расовых и гендерных различий сама является социокультурным продуктом (см. “Гендер”, “Гендерные технологии”). У современного расизма и современного С. сходные структуры аргументации, символизированные в социальной категории “биология”. Общественная группа, обозначаемая как “чужая” или “другая”, получает свидетельство о “неполноценности” и лишается не только права на “равенство”, но (что, может быть, важнее) и пра-