Шизоанализ

капитала или денег, возникающие соответственно на трех основных стадиях общественного развития: дикости, варварства и цивилизации. “Телу” земли соответствует перверсия как деспотическая сущность, “телу” деспотии — параноидальный психоз как деспотическая сущность, “телу” капитала — невротический Эдип как фамилиализм. Полным телам без органов соответствует шизофрения как клиническая сущность. Третья составляющая “машин желания” определяется как субъект. Сравнение “производства желания” и социального производства является уместным, поскольку, как говорят авторы Ш., любая форма социального производства также включает в себя непродуктивную остановку, элемент антипроизводства, полное тело, определяемое ими как социус.

Отношение между телами без органов и “машинами желания” строится следующим образом: во-первых, между ними существует конфликт. Тело без органов не выносит сцепления, производства, шума машин. Оно не нуждается в органе; связанным, соединенным или отключенным потокам противопоставляется недифференцированная аморфная текучесть. “Машины желания” вторгаются в тело без органов, а последнее отталкивает их, относясь к ним как к аппарату преследования. В результате возникает особая разновидность “машин желания” — “параноидальная машина”. “...Эта машина зарождается сразу, в оппозиции процесса производства машин желания и непродуктивного положения тела без органов...” (Делез и Гваттари). Во-вторых, между телом без органов и “машинами желания” существует взаимное притяжение. “Тело без органов обрушивается на производство желания, притягивает его и овладевает... Непродуктивное, непотребляемое тело без органов служит поверхностью записи всех процессов производства желания, так что создается впечатление, будто машины желания проистекают из него” (Делез и Гваттари). Соответствующую разновидность “машин желания” авторы Ш. называют “чудодейственной машиной”. И третью разновид

ность “машин желания” Делез и Гваттари называют “холостой машиной”. Осуществляется новый союз между телом без органов и “машинами желания”; субъект является продуктом, смешивается с третьей производящей и остаточным примирением. “Холостая машина” — это шизофренический опыт чистых количеств, интенсивных количеств. Последние есть результат взаимоотталкивания и взаимопритяжения и их противостояния. Противостояние притяжения и отталкивания производит открытую серию интенсивных элементов, которые выражают бесконечное число метастабильных состояний, через которые проходит субъект. “Холостая машина производит серии состояний, начиная с нулевого, и субъект рождается из каждого состояния серии, постоянно возрождаясь из каждого следующего состояния” (Делез и Гваттари).

Ш. исходит из того, что “производство желания” есть прежде всего социальное производство, и лишь с течением времени оно обособляется от социального производства. Наибольший разрыв между ними наблюдается в условиях цивилизации. С капиталистическим способом производства желание несовместимо. В качестве первой в истории докапиталистической “машины желаний” Делез и Гваттари выделяют “территориальную машину”, основанную на примитивном единстве производства и земли. “Территориальная машина” препятствует концентрации власти, обессмысливая институты вождей: “как если бы сами дикари заранее предчувствовали приход к власти имперского Варвара, который, тем не менее, придет и перекодирует все коды”. На смену первобытному территориальному кодированию приходит имперская формация с определенным типом кодирования: на смену жестокости приходит система террора. Полное тело социуса становится телом деспота. Меняется сама социальная машина: “место территориальной машины заняла мегамашина государства, функциональная пирамида с деспотом, неподвижным двигателем, на вершине; бюрократическим аппаратом

==1021*