logo search
Курс лекций Политология (ИПП) Алексеев

12.7. Политические ориентации и система личности

Одной из первых попыток выяснения отношения политических ориентации с системой личности было исследование Т. Адорно, Э. Френкель-Брунсуик, Д. Левинсона и Н. Стэнфорда, опубликованные под названием «Авторитарная личность». Т. Адорно, руководитель указанного исследования, был свидетелем подъема нацизма и антисемитизма в 30-е гг. в Германии. И он пришел к выводу о том, что экономический кризис и безработица, вопреки утверждениям марксистов того времени, не ведут к распространению революционных идей, а втягивают значительную часть мелкой буржуазии и пролетариата в авторитарные и расистские течения мысли.

Опираясь на учение З. Фрейда, ученые Франкфуртской школы, куда входил и Т. Адорно, выдвинули идею, согласно которой глубинные мотивы человеческих действий коренятся в скрытых, бессознательных побуждениях. И они выдвинули концепцию «авторитарной личности». Согласно этой концепции, утверждение и распространение фашизма и нацизма не может быть объяснено только экономическим, социальным и политическом кризисом. И тем более антидемократической пропагандой экстремистских движений. Главным здесь является психологический фактор: в каждом обществе имеются «потенциально фашистские индивиды», структура личности которых делает их особо восприимчивыми к антидемократической пропаганде. Исходя из этого, Т. Адорно выдвинул следующую гипотезу о природе этой личности:

Для верификации этой гипотезы при активном участии группы психологов Калифорнийского университета были опрошены более 2000 человек, представлявшими в своем большинстве средний класс Запада США. Поскольку исследование было посвящено анализу антисемитских и расистских предубеждений, в нем принимали участие только белые (за исключением евреев) респонденты.

Изучение позиций в отношении евреев было центральным пунктом исследования. И оказалось, что все респонденты разделились на две большие группы, одна из которых высказывала доброжелательные позиции в отношении евреев, другая, наоборот,— недоброжелательные. И это подтвердило верность гипотезы о том, что среди изучаемого населения существуют организованные антисемитские убеждения и предубеждения, образующих своеобразную идеологию, разделяемую респондентами в большей или меньшей степени. Исследователями данный результат был квалифицирован как «этноцентризм», который был определен как тенденция индивида быть «этнически центрированным», что выражается в принятии тех, кто «похож» на него своей культурой, и неприятии тех, кто «непохож». Чтобы выявить существует ли такой «менталитет», было оценено отношение респондентов к другим группам населения — неграм, меньшинствам или девиантам, а также привязанность к некоторым национальным ценностям. Оказалось, что предубеждения в обществе коренятся в одной и той же идеологии. Она характеризуется сильно иерархизированным видением мира: группа, к которой индивид принадлежит, в значительной мере идеализируется, и, по мнению индивидов, разделяющих эти предубеждения, должна быть сохранена с точки зрения ее силы и чистоты. В то же время внешние группы, рассматриваемые как нижестоящие и несущие в себе угрозу, решительно отвергаются.

В итоге был сделан вывод: ни политические различия между либералами и консерваторами, ни различия в социально-экономических статусах не дают ясного ответа в вопросе этноцентризма. И потому приверженность к антидемократической идеологии может рассматриваться как некая «грань», характеризующая личность, и как «выражение самых глубоких предрасположений психологического характера».

В свете психологических факторов антидемократических тенденций была проанализирована система личности субъектов. Для этого респондентам были поставлены вопросы, прямо не связанные с той или иной идеологией: выявлялось отношение опрашиваемых к семье, межличностным взаимодействиям, сексуальности и т. п. Однако и эти вопросы имели целью выявление того, что было уже названо «этноцентрическим менталитетом». С их помощью исследователи стремились вскрыть скрытые «предфашистские» диспозиции. И вновь были получены данные, вписывающиеся в общую схему. Большая группа опрошенных в своих ответах выявила тенденцию к агрессивности, некоему фатализму, подкрепленному повышенным вниманием к вопросам нравов, в частности, осуждавшая сексуальную свободу и т. д. По своему составу эта группа по сути дела совпадала с той, что в описанных выше исследованиях была охарактеризована как группа, склонная к этноцентризму. А это значит, что индивиды, являющиеся носителями предубеждений, характеризуются еще и только что описанными психологическими характеристиками. В итоге удалось выявить «авторитарный синдром» личности, потенциально предрасположенный в пользу нацизма и фашизма.

Т. Адорно и его сотрудники провели также психоаналитический клинический анализ 150 человек в целях выявления влияния детского опыта в формировании авторитарного синдрома. Было выявлено, что в случаях воспитания детей в обстановке строгой требовательности, например, в вопросах чрезмерного уважения к родителям, формировались предпосылки для «вывода», или «выхода» за пределы сознания чувств негативного характера. Согласно утверждениям З. Фрейда, эти негативные проявления не исчезают со временем. Они проявляются другим образом. Враждебность находит другого адресата. И этот адресат, чаще всего, предстает в виде некоего этнического меньшинства, выступающего в роли своеобразного «козла отпущения». И наоборот, уважение к родителям или восхищение ими тоже имеет способность переноситься на другие фигуры, например, на учителей или политических деятелей, которые идеализируются. Это позволило исследователям сделать вывод о том, что «ранний опыт авторитарных детей формирует психологическое клише добра и психологическое клише зла», что в более позднем возрасте предрасполагает к восприимчивости предубеждений и антидемократических идей. Авторитарная личность является патологическим продуктом Эдипова конфликта между ребенком, его отцом и его матерью.

Работы, осуществленные под руководством Адорно, оказали существенное влияние на разработку вопросов структуры личности и механизмов ее политической ориентации. Причем это влияние проявилось не только в политической науке. Его испытывала вся западная культура, включая литературу, театр и кинематограф.