24.2. Особенности использования политических технологий в современных условиях

Совершенно справедливо утверждение специалистов в области политических технологий о том, что современный аналитик социально-политических процессов, приступая к их познанию, часто не имеет надежных методологических инструментариев. Прежние теоретические и методологические знания, основанные на монистическом базисно-надстроечном детерминизме социального познания, представляли собой упрощенную процедуру "выведения" из базового признака социальную реальность, уже не работают в современном обществе. Современное общество или постиндустриальное, настолько сложно, что оно лишено того единого основополагающего центра, вокруг которого вращается вся социальная жизнь.

Что это означает применительно к политологическим технологиям и анализу? Прежде всего, напрашивается вывод о полидетерминистском характере политики, представляющей многомерный объект познания¹. Поэтому, необходимо отметить преждевременный доминантный характер новой методологической парадигмы, которая, сменив, экономикоцентричную парадигму на культуроцентричную, надеется обрести характерную для недавнего прошлого цельность познавательной установки. На самом деле в современной политической жизни мы имеем дело с сосуществованием разных детерминант. В мире сохранились типы политики, по-прежнему связанные с приматом экономики. Многие группы населения измеряют своё участие в политике и свою социальную удовлетворённость критерием материальных интересов, успешности экономических реформ и т.п.

Однако для других, этнонациональных общностей, "культура есть более важный способ национальной идентичности, чем общность экономики, территории и т.п.¹ Причём, сегодня пока не удастся упростить познавательную ситуацию с помощью соотнесения экономикоцентричных мотиваций в политике со старыми группами индустриального общества, а культуроцентричных – с новыми, постиндустриальными, эти типы то и дело чередуются, меняются местами, усиливаются или ослабевают, причём отнюдь не только по временному вектору ("вчерашнее-сегодняшнее", "отсталое-передовое"). То и дело приходится сталкиваться со случаями, когда экономикоцентричная доминанта возвращается в среду, которую мы считали наиболее от неё удалившейся (например, наиболее образованных групп общества, профессионально связанных с системой духовного производства) или, когда доиндустриальный (авторитарно-патриархальный) тип мотивации стилизуется под постиндустриальный культуроцентризм (а может быть и реально переплетается с ним).

Словом, исследователь оказывается в ситуации, описанной И. Пригожиным применительно к новейшему постклассическому естествознанию, "неустранимая множественность точек зрения на одну и ту же реальность означает невозможность существования божественной точки зрения, с которой открывается вид на всю реальность"².

В то же время, как отмечает А. Панарин, совершенно ясно проглядывается нетерпеливое стремление политологов технологически обработать, обуздать "слепую органику" социума, не останавливаясь при этом перед употреблением жестких политических технологий, во имя высших демократических интересов, не анализируя отрицательных последствий их внедрения. Многие политологи-прикладники болеют технологическим радикализмом. Поэтому необходимо оценить соотнесенность развития современной политической науки с общенаучной парадигмой нашей эпохи.

В космологии, в настоящее время, все больше утверждается принцип уникальности Вселенной. В рамках классической науки преобладала установка бесконечной множественности миров; она не воспринимала уникальность и, связанное с ней, опасение за неповторимую гармонию мира. Считалось, что в мире бесконечно тиражируемых явлений наша технологическая свобода бесконечна, и к тому же нам даётся "право на ошибку". Если что-то и погибнет в результате наших ошибок, то в свете представлений о бесконечной множественности и взаимозаменяемости явлений Вселенной, эта гибель не повлечёт за собой невосполнимых потерь в порядке бытия. В классической (лапласовской) Вселенной все процессы понимались как обратимые. В современной картине стохастической Вселенной неразрывно связаны три понятия: случайность, необратимость, уникальность. Это необходимо понять и действовать соответственно.

В настоящее время само естествознание всё больше интегрирует "идеографическую" установку наук о культуре, ставя в центр понятия уникальности, органической целостности "хрупкости" Вселенной, связанной с антропным принципом. Все эти понятия и принципы приобретают статус общенаучных. Эволюция политического знания обусловлена кардинальными переменами в научной картине мира, что служит предостережением против установок "технологической свободы" – неограниченных манипуляций с социально-политическими объектами во имя упрощенно понятой эффективности. Политтехнолог обязан предостеречь любого реформатора от беззаботного употребления сильнодействующих политических технологий. Социальная система, подобно всей нашей Вселенной, держится "на острие", её состояние отличается особой хрупкостью.

Прежнее реформаторство основывалось на отделении магистрали прогресса – генеральной линии общественной эволюции – от малозначащих случайностей. В современной постклассической науке у случайности совсем другой статус: случайность переносится в сердцевину любого процесса, делая его нелинейным, неоднозначным и потому в существенных моментах непредсказуемым. Современное общество, лишённое традиционных устоев, представляет собой мир неравновесных состояний, не имеющий устойчивой колеи, поэтому, инициируя те или иные изменения, реформатор не может довольствоваться наивно оптимистической установкой ("процесс пошёл"), он должен знать о подстерегающем всюду хаосе¹.

Наше общество представляет собой неравновесную систему, в силу этого прежние установки классической науки становятся крайне опасными. Как показывает анализ применения современных политических технологий, в неустойчивых системах задуманный проект может вызывать совершенно непредсказуемые последствия. Напротив, в устойчивых системах разные проекты могут приводить к близким последствиям²

Ситуация с применением политических технологий в нашей стране не однозначна. До последнего времени реформы проводились со всей решительностью и последовательностью в деле разрушения сознания, чувствительного к традиционной русской доминанте "правды-справедливости"(К.Михайловский )и действовали самые жёсткие технологии, такие как: легализация запрещённых или ограничиваемых во всяком нормальном обществе форм активности (взяточничество и казнокрадство чиновничества, спекуляции торгово-промышленной мафии, процветание всякого рода "монополий", сохраняемых не без помощи криминальных средств шантажа и запугивания и т.п.); тотальная «сексуализация» средств массовой информации и рекламы, подрывающая сердцевину традиционной морали и др.

Травля, затеянная против коммунистического прошлого, могла разрушить страну или вытеснить её на периферию, т.к. в том процессе затрагивались и здоровые духовные структуры, связанные с морально-религиозной доминантой нашей культуры. Стало быть, социокультурные технологии направленные на разрушение старого должны иметь совершенно определённые границы применения, связанные с природой самого человека, иначе может наступить необратимый процесс деградации общества.

Нельзя отрицать того очевидного факта, что политические технологии являются сегодня эффективным инструментом рациональных действий. В политической деятельности они применяются довольно широко, охватывая всю политическую сферу жизни общества, а именно технологии:

- реформирования российской государственности и управления;

- формирования и функционирования эффективной политической власти (технологии укрепления государственной власти по вертикали и горизонтали);

- манипулирования при помощи СМИ массовым сознанием;

- управления избирательными кампаниями;

- формирования имиджа политических деятелей и общественно-политических организаций и др. Технологии могут выполнять как созидательную, так и разрушительную роль.

Известны различные технологии политических исследований, принятия политических решений, управления конфликтами, политические технологии избирательных кампаний, информационные технологии. Технологичность политического процесса зависит от применения политических знаний, научных методов, разработки методик. Разработаны методики, широко используемые в политических технологиях: прикладной анализ текстовой информации (контент-анализ, ивент-анализ, когнитивное картирование), прикладное моделирование, экспертные оценки, математические методы, ситуационный анализ, планирование избирательной кампании, методика позиционирования и формирования имиджа, маркетинговые методики, методики паблик-релейшн, игротехника и др. В политических технологиях применяются различные ресурсы: электоральные и неэлекторальные, организационные, юридические, административные, информационные, активистские. В зависимости от этого можно классифицировать политические технологии как электоральные, неэлекторальные, организационные, юридические, административные, мобилизационные, интеграционные и т.д.

Политологу необходимо знать и так называемые антитехнологии (Д.И. Выдрин). Дело в том, что, так или иначе, большинство политологов и политтехнологов, особенно в избирательных кампаниях использует антитехнологии. Их применение в некоторой мере бывает неизбежно. Любой политтехнолог может применить, так или иначе, манипуляции, блеф, использование мифов, логическую подмену понятий, утаивание информации и др. Другое дело, чтобы эти антитехнологии не перерастали в «грязные» технологии (фабрикацию фальшивых данных, распространение ложной информации, порочащей другого кандидата на выборах, применение заведомо сфабрикованного компромата и т.д.). Поэтому специалисты по использованию избирательных технологий предстают в общественном сознании зловещими фигурами, которые с сатаниской гениальностью манипулируют избирателями страны, и находясь в тени, полностью определяют лицо будущей выборной власти. Рынок избирательных технологий в России только начал складываться. В качестве специалистов на нем выступают часто люди, не имеющие опыта в политике,- бывшие театральные режисеры, неудавшиеся журналисты и др. организаторов избирательных каспаний назвают политическими технологами, электоральными менеджерами.

Знать антитехнологии, пределы их применения необходимо, чтобы политологи лучше ориентировались в ситуации, при необходимости противостояли «грязным» технологиям, отражали негативные информационные атаки оппонентов.

Применяются в политическом процессе антитехнологии психологической войны – системы мер и приемов информационного и психологического давления на избирателей, оппонентов, противников. В частности, технологии «негативной информационной волны», технологии демонстрационных действий (угрозы применения санкций против конкретных лиц или организаций). Нередко применялись антитехнологии «клонирования» кандидатов, т.е. выдвижение кандидатов-двойников¹, регистрации кандидатов, которые целенаправленно вели пропаганду за голосование «против всех», чтобы сорвать избирательную кампанию). Все эти технологии направлены на ослабление морального духа оппонентов, подрыв их авторитета, дискредитацию их действий, дезориентацию избирателей и сторонников того или иного проходного кандидата.

Политические технологии обычно укладываются в рамках определенной политической стратегии. Например, на выборах многие избирательные технологии интегрируются вокруг стратегии позиционирования определенного кандидата или политической партии (политического субъекта). Позиционирование предполагает применение технологий определения эксклюзивной политической «ниши», т.е. «политического поля», в котором всего удобнее и эффективнее сможет действовать кандидат (партия) и соответствующая команда. Политическое поле кандидата включает в электоральную нишу, противостоящих кандидатов, информацию о позиционируемом кандидате. Позиционирование необходимо, чтобы утвердить позитивный образ кандидата со всеми его преимуществами.

Этот образ становится своеобразным «продуктом» деятельности политтехнологов, преодолевающим конкурентное позиционирование других кандидатов. Чтобы избиратели отдали свои голоса за позиционируемого кандидата, применяется технология создания и продвижения набора идей, «пакета» информации о кандидате, который выберут какие-то конкретные слои или группы избирателей («сегмент электорального рынка»). Информация должна отвечать таким требованиям: максимальная простота и выразительность формулировок, последовательное выражение и удержание достигнутой позиции в восприятии избирателей в течение определенного срока. Благодаря этой информации, позиционируются определенные качества лидера, за которым пойдет часть избирателей. Чтобы этого достигнуть, применяются технологии анализа целевой аудитории, определения «помех», расчета величины необходимых материальных средств, сбора этих средств на избирательную кампанию кандидата.

В конечном итоге политические технологии образуют систему, состоящей из нескольких уровней: стратегический, оперативно-тактический, операционный в деятельности властей; контроль народа за деятельностью власти; проведение демократических выборов в органы государственной власти, кончая технологиями конкретной избирательной кампании в органы местного самоуправления. Система технологий предполагает учет долгосрочной, среднесрочнойя, краткосрочной тактики и стратегии. Сегодня эффективность системы политических технологий должна отвечать основному критерию – соотношению целей, достигаемых в государственном управлении, с потребностями общественного развития. Поэтому велико значение использования политических технологий в достижении баланса интересов государственной власти и общества. Направляя технологии на разрешение социально-политических конфликтов, предотвращая кризисные явления, улучшая социального положение людей, политическая власть приобретает доверие, уважение, авторитет и свою легитимность. И в этом плане возможности правильно выстроенной системы политических технологий очень велики. С помощью политических технологий сама политическая власть обретает более цивилизованный облик.