25.1. Динамика социальной стратификации и ее влияние на политический процесс

Одним из основных подходов к природе и содержанию политики и по­литического является социальная концепция политики, согласно кото­рой политика имеет социально-групповую природу. Именно социальная дифференциация, складывание социально-груп­повых интересов явились основой для возникновения публичной вла­сти и ее институтов, призванных, с одной стороны, способствовать реализации этих интересов, а с другой — уп­равлять их взаимоотношениями и поддерживать целостность сообще­ства. Политический процесс с точки зрения этого подхода — процесс взаимодействия интересов социальных групп или смена состояний политической системы, обусловленная уровнем и характером политизации социального организма.

В период индустриального общества сформировались ин­ституты политического представительства социально-групповых интересов (партии, законодательные органы власти и т.д.). Эти институты были во многом предназначены для защиты и реализации интересов определенных классов или более мелких групповых образований. Их особенности, а также само их наличие в основном отражали основные социальные расколы, характерные для индустриального общества.

В качестве основных тенденций эволюции социальной структуры при переходе от индустриального к постиндустриальному обществу можно выделить следующие:

- распад традиционных социальных групп (рабочий класс, мел­кая буржуазия, крестьянство и т.д.);

- дальнейшая социальная дифференциация, образование но­вых социальных групп и возникновение сложной, мозаичной социальной структуры;

- изменение критериев социальной стратификации и появление новых средних и высших слоев общества;

- возрастание социальной и географической мобильности и из­менение образа жизни, большая открытость социального про­странства;

- кризис традиционной социальной идентификации и индивиду­ализация социального протеста.

Среди ученых нет единого мнения относительно интерпретации более диверсифицированной и мозаичной социальной структуры современного общества. Одни из них считают, что социально-клас­совая принадлежность продолжает играть существенную роль. Од­нако при этом отмечается значительное изменение характеристик социально-классовой принадлежности, например, уровня образования, обладания информацией и т.п.

Другие считают, что социальная структура в современном обще­стве основывается не только на принадлежности к определенной социальной группе на основе социально-статусных характеристик, напрямую свидетельствующих об обладании какими-либо ценнос­тями. Социальная дифференциация, по их мнению, осуществляет­ся также на основе социально-психологических и социально-куль­турных различий.

В последние десятилетия появился ряд работ, авторы которых пытаются объяснить социальные позиции стилем жизни и выделяют на этой основе различные социокультурные группы. Ярким примером такой позиции является типология социостилей французского исследователя Б. Катля, положившего в основу своей типологии раз­личия в условиях жизни и системах ценностей, определяющих, по его мнению, социальный выбор. В каждый из выделенных пяти типов со­циально-культурного менталитета автор включает представителей различных социально-статусных групп. Именно стиль жизни, сочета­ние социальных и ценностных факторов определяет, по мнению Б. Катля, политические предпочтения избирателей и характер их по­литического поведения.

Для социальной структуры посткоммунистических обществ характерна значительная динамика, оказывающая существенное вли­яние на массовое сознание, политическое поведение и участие. Сре­ди основных тенденций можно выделить следующие: значительное социальное расслоение и образование «новых богатых» и «новых бедных»; несформированность «среднего класса»; значительное перераспределение занятости по отраслям эко­номики; высокая социальная мобильность и нестабильность социаль­ной структуры в целом; массовая маргинализация.

Как отмечают некоторые исследователи, основным критерием статусности в России и во многих других посткоммунистических стра­нах является в настоящее время (и, вероятно, будет являться в бли­жайшем будущем) обладание капиталом или уровень дохода.

Новые параметры социальной структуры, характерные для пост­индустриального и постэкономического обществ, лишь начинают вы­рисовываться. Это обуславливает то, что трансформация социальной структуры в посткоммунистических странах, в т.ч. в России, оказывает другое, отлич­ное от западных стран влияние на политический процесс:

- Нестабильность социальной структуры затрудняет процесс аг­регирования и артикуляции групповых интересов и формиро­вание институтов политического представительства;

- Происходящая социальная поляризация способствует поляри­зации политических акторов;

- Отсутствие сложившегося «среднего класса» затрудняет про­цесс формирования центристских политических сил и небла­гоприятно сказывается на перспективах демократического развития;

- Массовая маргинализация способствует усилению позиций радикальных политических партий и организаций;

- Особая роль материальных критериев статусности свидетель­ствует о значительном преобладании в посткоммунистических странах ценностных расколов, характерных для индустриаль­ных обществ, а также обуславливает значительное влияние представителей экономической элиты на процесс принятия политических решений.