7. Политичвские процвссы

233

Однако в этом есть и свои минусы. Подобная ситуация хо-роша в социально и экономически благополучные эпохи. Но при серьрзном кризисе длительное равнодушие народа к поли-тике, отсутствие навыков поисков компромиссов в межгруппо-вых конфликтах, неизбежная в связи с этим радикализация требований и т.д. могут сыграть весьма негативную роль. По-этому и в данной проблеме, ввдимо, лучше придерживаться правила «золотой середины». Равно опасны крайности: как то-тальная вовлеченность^граждан в политическую борьбу, так и их полное равнодушие к политике. Главная добродетель древ-них — умеренность — применима и в политике.

Впрочем, подобные рассуждения уместны лишь в неболь-шой, наиболее развитой части нашего мира. В остальном мире можно предположить наличие тенденции к расширению и ин-тенсификации политического участия, что связано с постепен-ным уходом в прошлое наиболее одиозных тоталитарных и ав-торитарных режимов и пусть с медденным, но все же постоян-ным движением многих государств к демократической органи-зации политической жизни.

7.2. Диномика политичесного процесса

Режимы протекяния политических процессов. Категория по-литического процесса в целом предназначена для описания формирования, функционирования и изменения политической системы общества. Политический процесс как таковой склады-вается из великого множества самых разнообразных действий микро- и макроакторов политики, преследующих свои интере-сы. Динамику политического процесса можно с известной до-лей уеловности сравнить с цир^ляцией воздушных масс в ат-мосфере, «делающих» погоду на нашей планете. «Полити-ческая погода» также складывается из взаимодействия возму-щающих, вихревых и относительно ровных, постоянных пото-ков политической активности, в итоге рождающих из общего хаоса разнонаправленных действий некий политический поря-док. Стабильность и прочность такого порядка относителыш: как на всякий устойчивый антициклон в атмосфере всегда на-ходится вытесняющий его подвижный циклон, так и в полити-ке существующие структуры периодически взрываются рефор-234

III. Вктуольные проблемы совремвнной политологми

7. Политичвскив процессы

235

мами, революциями, конфликтами, кризисами и т.д. В связи с этим целесообразно выделить два основных режима протекания политических процессов: а) режим функционирования и б) ре-жим изменения, развития.

Политическое функционироеоние

Стадии развертьюания политического процесса. Всякое поли-тическое действие в какой-то, хотя бы и незначительной, сте-пени изменяет существующую ткань политических отношений. Однако на макроуровне (общества в целом) эти изменения ста-новятся заметными лишь тогда, когда в совокупности превы-шают некую «критическую массу» и вызывают качественные изменения- политической системы. Пока этого не произошло, считается, что политическая система находится в режиме обычного функционирования. Для него характерны устойчи-вость политических институтов, рутинное применение государ-ственной властью традиционных средств управления, вполне ожидаемое, без сюрпризов, поведение основных политических субъектов, отлаженность конституционных, законодательных, избирательных и прочих политических процедур. В такой си-туации, как говорил К. Маркс, «единственной движущей силой развития является лишь календарь». В этом режиме политиче-ская система общества осуществляет свое «простое воспроиз-водство», настороженно встречая любые инновации.

Характерной особенностью режима функционирования по-литического процесса является цикличность — размеренная по-вторяемость стадий и способов взаимодействия главных субъ-ектов политики. ЬСак правило, циклический ритм политичееко-му процессу задает избирательная система, требующая перио-дического (раз в 4—5 лет) подтверждения легитимности и пол-номочий органов власти, формируемых на основе наррдного волеизъявления. Бывает и по-другому: в бывшем СССР, на-пример, цикл политической активности определялся пятилет-ними народнохозяйственными планами, основные параметры которых утверждались очередными съездами КПСС. На перио-ды подготовки последних, так называемые «рубежи пятилеток», и приходился пик политической активности всех партийных и государственных структур, направление деятельности которых

могло существенно измениться после какого-нибудь «судьбо-носного» съезда.

Внутри обычного цикла политического процесса можно вы-делить несколько фаз, или стадий, осуществления в нем основ-ных функций политики, как это сделали, например, американ-ские политологи Г. Алмонд и Г. Пауэлл¹. Они постулировали наличие системных (социализации, рекрутирования и комму-никации) и процессуальных функций политики. К последним относятся функции артакуляции интересов², их агрегарования, а также выработки конкретных политических мер и их осуще-ствления, Каждой процессуальной функции можно поставить в соответствие определенную стадию в развертывании целост-ного политического процесса.

На п е р в о й стадии происходит «артикуляция интересов» различных социальных групп, осознающих, что без воздействия на политическую власть им не решить свои проблемы. Их оформление и выражение берут на себя многочисленные «груп-пы интересов» (профсоюзы, объединения предпринимателей, ассоциации потребителей и пр.).

В т о р а я стадия характеризуется «агрегацией интересов», т.е. процессом укрупнения, сведения относителыю мелких, частичных интересов (скажем, отраслевых или местных) в не-кий обобщенный политический интерес, выразителем которого выступают уже крупные политические партии, объединения, движения и т.д.

На третьей стадии политического процесса тем или иным способом достигается согласие основных заинтересован-ных сил и происходит выработка определенной политики, что является результатом деятельности главным образом представи-тельных (законодательных) органов власти. Хотя во многих случаях (как, например, в нынешней России) направленность вырабатываемого политического курса в немалой степени зави-сит и от исполнительной власти.

И наконец, последняя, четвертая стадия обычного цикла политического процесса заключается в осуществлении коллективных политических решений, их «переводе» на язык конкретной пракгаческой деятельности государства типа моби-

¹СотрагаЯуеРоШс&..., ор.сИ., р. 8.

² Их определение, формулирование и выражение в понжгаой большшству форме. 236

II. Яктуольные проблемы современной политологии

7. Политичвские процессы

237

лизации экономических ресурсов, исполнения бюджета и т.п. Это уже, почти исключительно прёрогатива исполнительной власти, действия которой должны в принципе контролировать-ся властью законодательной. На практике же характер и глуби-на такого контроля всякий раз зависят от сложившегося на данный момент баланса политических сил, контролирующих главные ветви государственной власти.

Политические технологии. Поскольку политический процесс в режиме функционирования отличается рутинностью, т.е. обычностью и повторяемостью решаемых задач, то по отноше-нию к стереотипньш способам их решения в последнее время стал применяться термин «политические технологаи».

Этот термин представляется удачным также и потому, что мир политики в XX в. продемонстрировал отчетливую тенден-цию к профессионализации. Для всех политических лидеров, а также немалого числа их помощников, аналитиков, консуль-тантов занятия политической деятельностью давно преврати-лись в профессию, являющуюся основным источником дохода и требующую весьма специфичных навыков и умений.

Общий перечень такого рода умений доетаточно велик. Профессиональный политик должен прежде всего уметь: а) анализировать массу разнообразной информации; б) добиваться подцержки избирателей; в) организовывать взаимодействие по-литических персон, групп, фракций; г) «продавливать» пред-ставляющиеся ему нужными решения через стену сопротивле-ния оппозиционеров, чиновников, равнодушных и т.д. Все эти направления деятелыгости политика достаточно технологачны, т.е. допускают известную стандартизацию и выработку четких правил и порядка действий. Совокупности таких правил, спо-собов и приемов достижения конкретных политических целей и называются политическими технологиями. К наиболее разра-ботанным из них относят следующие:

• избирательные;

• информационно-аналитические;

• рекламно-имиджевые;

• политический маркетинг (см. гл. 8);

• лоббирование;

• политическое консультирование и т.д.

Под избирательными технологиями, например, понимают комплекс организационных, пропагандистских, рекламно-ин-формационных и прочих мероприятий, которые должны при-вести политическую партию или отдельного кандидата в депу-таты к победе на выборах. Их практическое осуществление на-чинается с формирования «команды», «штаба» организаторов избирательной кампании. В структуре «команды», как правило, существуют три уровня иерархии: а) организационное ядро, состоящее из руководителей-координаторов, финансовых ди-ректоров и агентов, доверенных лиц, пресс-секретарей, на-чальников технических служб (безопасности, транспорта) и т.д.; б) «узкие специалисты», работающие в рамках определенных направлений (аналитики, создатели имиджа, ответственные за контакгы со СМИ, спичрайтеры, юристы и т.п.; в) «поднос-чики патронов» в виде сборщиков подписей в поддержку вы-движения какого-либо кандидата, расклейщиков плакаточ, рас-пространителей агитационных листовок и пр. Деятелкность болыдинства работников «команды» оплачивается, хотя в третьей, самой многочисленной ее группе бывает немало и во-лонтеров (в странах Запада — до половины их общего числа).

«Мозговой центр» такой команды разрабатывает общую стратегию избирательной кампании в зависимости от круга доступных ресурсов: финансовых, организационных, рекламно-информационных и др. Важнейшими из них ныне признаются, конечно, финансовые ресурсы, складывающиеся из средств, выделенных государством, а также добровольных взносов орга-низаций и частных лиц. Однако в ряде случаев решающими вполне могут оказаться и другие источники ресурсов — нали-чие разветвленного и отлаженного партийного аппарата, ис-пользование возможностей структур госадминистрации (что хотя и запрещено законом, но на пракгике неизбежно: если переизбирающийся президент отправляется в поездку по стра-не, как отделить его текущую деятелыюсть от предвыборной?), подцержка СМИ, наличие ярко выраженной «харизмы» у бал-лотирующегося кандидата и др.

Инвентаризация основных источников ресурсов очерчивает реальные возможности избирательной команды. Далее в дело вступают аналитики и прогнозисты, задача которых заключает-ся в изучении социально-экономической и политической си-туации в избирательных округах, определении политических238

II. Яктуольные проблемы современной политологии

настроений и ожиданий элекгората, «болевых точек» повседнев-ной жизни, которые можно «поэксплуатировать» для создания образов «борцов за справедливость», и т.п. В компетенцию этих специалистов также входит определение тех конкретных групп электората, прямое обращение к которым сулит наибольшие успех и поддержку. Тут же подключаются к работе и специали-сты по опросам общественного мнения, призванные не только отслеживать предвыборные рейтинги кандвдатов, но в извест-ной мере и формировать их.

По результатам проведенного анализа уже окончательна формулируются основные лозунги избирательной кампании, определяются наиболее эффективные «зоны влияния», состав-ляется расписанный по дням «бизнес-план» конкретных меро-приятий по проведению встреч с избирателями, выступлений в СМИ, распространению агатационных материалов, проведе-нию благотворительных акций и пр.

Важная составная часть избирательной кампании — фррми-рование привлекательного в глазах избирателей политического имиджа кандидата. Считается, что многие избиратели делают свой выбор не столько на рациональном, сколько на эмоцио-налыю-чувствекном уровне. Иначе говоря, оценивается не программа или «идейная гшатформа» кандидата, а его внешний облик, манеры, черты харакгера вроде силы воли, мужествен-ности, властности и т.п. Учитывая эту особенность восприятия политической реальности, многае политики не считают зазор-ным «играть на психологии» избирателя, сознательно культиви-руя наиболее выигрышные в психологическом плане стороны своей персоны. Конечно, создать пользующийся успехом поли-тический имидж на пустом месте нельзя. Но довести опреде-ленные реальные черты личности политика до безусловно впе-чатляющей величины, фокусируя на них внимание с помощью СМИ, вполне возможно.

Общественное мнение всегда приветствует такие черты по-литиков, как интуицию, хозяйственную рачительность и компе-тентность, острое чувство справедливости, решительность, бес-компромиссность и др. В зависимости от конкретной политц-ческой ситуации начинают эксплуатироваться различные ввды политического имиджа: «крепкий хозяин», «борец с коррупци-ей», «профессионал-прагматик», «отец нации» и пр. Авторитет

7. Политические процессы

239

и влияние носитвля такого имиджа являются важным ресурсом избирательного процесса. Поэтому неудивительно, что специа-листы-имвджмейкеры непременно присутствуют в составе лю-бой сколысо-нибудь солидной избиратвльной «команды».

Пршщипы деятельности такого рода команды профессио-налов, организующей и связывающей воедино все процедуры предвыборного и собственно выборного процессов, и охваты-ваются понятием избирателышя технология. Практически во всем цивилизованномцмире данная сфера деятелыюсти являет-ся полем приложения усилий не только офшщальных партий-но-политических структур, но и мощного частного бизнеса. Именно он поставляет на своеобразный «политический рынок» многочисленных специалистов по политической рекламе, имиджмейкеров, аналитиков, консультантов и т.д. Примерно такая же выборная «инфраструктура» начинает сегодня склады-ваться и в России. Но, как и в любом новом деле, здесь есть свои издержки роста. Недостаточная законодательная йрора-ботка избирательной процедуры способствует появлению прие-мов, которые нельзя отнести к честной политической конку-ренции: это и непрозрачность источников финансирования партий и отдельных политиков, и разнообразные предвыбор-ные «фокусы» типа выдвижения в одном округе однофамильцев известных политиков или использования механизма досрочного голосования для контроля волеизъявления избирателей и пр. Однако несмотря на все издержки, главное достижение рос-сийского избирательного процесса 90-х годов — конкурент-ность, состязательность избирательной процедуры, реальность политического выбора — отрицать невозможно.

Политический лоббюм. Другой политической технологаей, скопированной нами с западного образца, является лоббирование.

Слово «1оЬЬу» в переводе с английского означает «корвдор», «вестибюль», а в отношении к парламенту — его кулуары. В политической же лексике термином «лоббизм» обозначают осо-бый механизм воздействия на властные струкгуры, целью кото-рого является принятие того или иного законопроекга, выгод-ного определенным социальным группам.

Первоначально лоббизм понимался как вид теневой, заку-лисной политики и считался чем-то предосудительным, вроде коррупции. Однако осознав, что извести эту форму давления на 240

III. йктуольные проблемы современной политологхи

7. Политичвскив процессы

241

законодателей все равно не удастся, ее решшш легализовать, ограничив законом приемлемые формы и условия воздействия на депутатов. В США, например, лоббирование считается ле-гальным видом профессиональной деятельности с 1946 г. Зако-нодательно урегулирован этот вопрос и в Германии. Закон о лоббизме прорабатывается и в Российской Государственной Думе. Такой подход позволяет в определенной мере контроли-ровать лоббизм. В соответствии с немецким законодательством, например, любое объединение или его представитель, если они жвлают получить доступ к парламенту и правительству, обяза-ны опубликовать сведения о себе в специальном «лоббистском списке», а депутаты Бундестага в свою очередь должны в спе-циальном порядке регистрировать все данные о своих прежних и нынешних контактах с лоббирующими организациями.

Лоббисты как представители различных групп интересов (экспортеров-импортеров, ВПК, АПК и др.) действуют, как правило, изнутри властных структур. Они обрабатывают парла-ментариев или чиновников исполнительной власти как обыч-ными рациональными аргументами, так и манипулированием финансовыми средствами различных фондов, обещаниями под-держки в избирательных кампаниях или при проведении других законопроектов. В арсенале средств современных лоббистов — продвижение нужных лиц на ответственные должности в сис-теме законодательной и исполнителыюй власти, воздействие на общественное мнение через СМИ, членство во влиятельных организациях различного профиля, активное участие в пре-стижных мероприятиях и т.д.

Хотя далеко не во всех странах лоббизм официально при-знан и легализован, его все же следует признать важным эле-ментом функционирования демократической политической системы. Эта политическая технология создает возможность цивилизованного выражения интересов различных социальных групп, обеспечивает представителей власти ценной информа-цией социально-экономического толка, служит каналом связи групп интересов и государственных структур.

Само применение термина «технологая» к политическому процессу подразумевает стабилыюсть последнего, его относи-тельное постоянство. При этом стабильность вовсе не означает абсолютной неизменности. Напротив, политический процесс харакгеризуется чередой постоянных изменений: меняются

правительства, состав парламентов, возникают новые группы интересов. Но происходит все это внутри единого режима функ-ционирования. Иначе говоря, политическая игра идет по одним и тем же правилам. В этой игре можно выиграть или проиг-рать, но правила остаются неизменньши. Бывают, однако, вре-мена, когда меняются и сами правила. Это периоды политиче-ских революций, смены политических режимов, проведения радикальных политических реформ. Здесь уже отлаженных тех-нологий не существуе^. Слишком велико разнообразие эконо-мических и социальных условий в разных странах и регионах, где политичёский процесе переходит в режим необратимых ка-чественных изменений, т.е. развития. Хотя, конечно, и в этом случае возможны некие общие закономерности и принципы осуществления таких изменений.

Политическое розвитие

Тшюлогия политических изменений. Среди массы всевоз-можных политических изменений принято выделять несколько противоположных по характеру пар: революционные — рефор-мационные, прогрессивные — регрессивные, внутрисистемные — переходные (транзитные).

Наиболее традиционно и очевидно деление политических изменений на революционные и реформациотые. Главное разли-чие между ними состоит в том, что политические революции меняют саму основу политической системы (харакгер и способ осуществления власти, тип политического господства, место и роль главных политических акторов); реформы же, как прави-ло, затрагивают лишь отделыше стороны политической жизни. Кроме того, революции на практике означают применение от-1фьпхмх) насилия, резкого принуждения, в то время как рефор-мы обычно требуют хотя бы минимального согласия основных социальных сил общества и обходятся мирными средствами. И наконец, политические революции долго вызревают, но осуще-ствляются взрывообразно, в очень сжатые сроки, тогда как ре-формирование политической системы происходит, как прави-ло, постепенно и занимает длительный период времени.

Однако при всей очевидности различения политических ре-волюций и реформ граница между ними весьма условна. Так, 242

III. Йктуольные проблвмы современной политологми

радикальные првобразования политических рвжимов и смена политических элит в Восточной Европе 1989 г. вполне заслужи-вают названия революций. Перемены были очень глубокими, но происходили они вполне мирно, и главное — осуществля-лись в ввде коренных реформ сверху, а не в результате стихий-ного развертывания крайних форм активности масс. Для обо-значения этого процесса был даже изобретен термин «рефолю-ция» (Т.Г. Эш), призванный подчеркнуть слияние революцион-ности и реформаторства.

Другой ввд разделения политических изменений — на про-грессивные и регрессивные — выражает общую направленность политических процессов, определяемую по сохранению или игаорированию базовых политических ценностей современного общества (права человека, политические свободы, обществен-ное согласие и пр.). И хотя сам выбор таких ценностей — дело далеко не бесспорное, все же большинство нынешних полито-логов, ориентирующихся на западные либералыше ценности, сходится во мнении, что политические изменения следует при-знать прогрессивными, если в результате:

• политическая система демонстрирует повышение адапти-руемости (приспосабливаемости) к непрерывно обновляющим-ся социальным требованиям;

• нарастает дифференциация структур и функций государ-ственного управления;

• в деятельности государства уменьшается роль насильст-венных мер;

• возрастает количество и улучшается открытость каналов гражданского воздействия и давления в целях артикуляции и агрегирования индивидуальных и социальных интересов;

• повышается компетенция политических элит;

• действия политических институтов способствуют инте-грации социума и т.д.

Если таких последствий от политических преобразований не наблюдается, значит политическая система демонстрирует рег-рессивный, или по крайней мере одноплановый (плоскостной) тип развития.

Наиболее существенным и содержательным в типологии политических изменений представляется различение внутри-системных и переходных (транзитных) преобразований. Основа-

7. Политические процессы

243

нием их разведения служит характер трансформации политиче-ских институтов в связи с исторической эволюцией общества в целом. Обычно представляют себе развитие истории в виде ка-кой-либо одномерной линейной модели, фиксирующей ряд по-следовательных ступеней общечеловеческого прогресса. Такова, в частности, марксистская формационная схема (первобыт-ность — рабовладение — феодализм — капитализм — комму-низм). Аналогичный харакгер носит и принятая на Западе ис-торическая триада: ддиндустриальное, индустриальное и по-стиндустриальное (информационное) общество. При этом, ка-кой бы объяснителыюй схемы ни придерживаться, вполне оче-видно, что политическая система общества претерпевает при переходе от одной ступени к другой не менее фундаментальные изменения, чем, например, экономика или духовная жизнь. Вот эти-то эпохальные «переходы» (в отличие от изменений политических систем «внутри» каждого исторического зтапа) и привлекают основное внимание политологов, чья область науч-ных интересов стала с недавних пор именоваться «транзи-тологаей» (от англ. ггаттоп — переход).

В центре дискуссий этого направления политологаи нахо-дятся два основополагающих вопроса. Первый: вызышются ли «переходы» политических систем из одного качественного со-стояния в другое какими-либо внешними по отношению к по-литике причинами (развитием экономики или духовной культу-ры, например), или же они самодостаточны, т.е. причины этих трансформаций следует искать внутри самой политической сферы? Второй вопрос: существуют ли общие закономерности таких «переходов» и насколько они обязательны для каждой страны, находящейся в переходном состоянии?

Ответ на первый вопрос неоднозначен. Одна из крайних точек зрения по этому поводу выражена в классическом мар-ксизме. К. Маркс, как известно, считал, что политика, будучи частью «надстройки», в своем развитии следует за экономиче-ским «базисом». Именно эволюция экономической сферы пре-допределяет перемены в политике, хотя и при относительной самостоятельности последней. Развитие и смена способов про-изводства трансформируют социальную структуру общества, порождая новые социальные классы с противоположно направ-ленными интересами. Стремление к реализации интересов244

III. йетуольные проблемы современной политологии

приводит к превращению этих больших социальных групп в акгивные политические силы, взаимодействие которых (борьба классов) и определяет сущность и облик политической органи-зации общества. Тип политического рвжима и другае особен-ности политической системы определяются в итоге соотноше-нием классовых сил. Таким образом, решающие причины сис-темных политических изменений коренятся, по Марксу, в эко-номике.

Сегодня концепция прямой причинной обусловленности политики экономикой не слишком популярна. От нее сохрани-лась лишь идея безусловной взаимосвязи политики и экономи-ки. Так, известный американский социолог С. Липсет с колле-гами очень наглядно представляет корреляцию между уровнем экономического развития (оцениваемого по размеру валового национального продукга на душу населения) и степенью демокра-тизации общества с помошрью следующей таблицы [1, с. 190]:

Приведенные- данные не оставляют сомнения в наличии весьма сильной корреляционной связи между экономическим преуспеванием и политической демократией. Вопрос только в том — является ли эта связь причинно-следственной. Ведь у

7. Политические процвссы

245

всех на слуху примеры и иногр рода, когда относительного экономического благополучия добиваются и авторитарными методами. Так что скорее всего искомая модель объяснения системных («переходных») политических измвнений должна быть многофакгорной. Она обязана учитывать не только эко-номические стимулы политического развития, но, возможно, и социальные, религиозные, идеологические и другае социокуль-турные предпосылки, а также, что не менее важно, внутрипо-литические показателц (степень институционализации полити-ки, уровень политического участия и др.).

Вопрос о наличии общих закономерностей в процессах 1фупных системных изменений мира политики наиболее осно-вательно представлен в теории политической модернизации.

Политическая модернизация. Это скорее некое теоретическое направление, включающее в себя весьма разноплановые кон-цепции, объединенные лишь исходным замыслом. Суть его за-ключена в восходящей к М. Веберу вдее выделения в истории двух типов обществ: «традиционного» и «современного». В пер-вом господствуют отношения личной зависимости, существует масса барьеров социальной мобильности, преобладает ориента-ция на религаозные и метафизические ценности, поведение людей определяют обычаи и традиции, власть преимуществен-но авторитарная. В Европе, например, такой тип обществ су-ществовал примерно до XVII в. «Современный» же тип обще-ства характеризуется рациональной организацией, секуляриза-цивй основных институтов, автономизацией индивидов и их ориентацией на инструментальные ценности (технологаи, точ-ные науки, потребительство, прогресс). «Современность» пред-полагает высокую социальную мобильность и активность лю-дей, подчинение закону, а не лицам, стремление власти к де-мократическим формам. На марксистском языке — это капита-лизм, в ныне принятой социологической терминологии — ин-дустриальное и постиндустриальное общество.

Все ныне развитые страны осуществили смену традицион-ного типа развития на современный примерно с конца XVII до начала XX вв. Этот период в части изменения традиционных политических струкгур и приобретения ими современного об-лика и называется политической модернизацией. Данный термин, таким образом, обозначает и определенную стад246

III. йктуольные проблемы современной политологии

При этом обычно выделяются два основных типа модерни-зации: первичная (Западная Европа, Северная Америка), и вто-ртная (Россия, Ближний Восток, Латинская Америка), или доготющая модернизация. Последовательность процессов пер-вичной (европейской) модернизации общеизвестна: религаоз-ная Реформация и Просвещение преобразуют духовную сферу, затем трансформируются экономика и социальная структура, на основе чего возникает гражданское общество, формирующее в свою очередь соответствующую ему новую политическую сис-тему.

«Догоняющая» модернизация осложнена тем, что невоз-можно соблюсти «естественную» логику созревания западных политических институтов. Их приходится вводить искусствен-но. Но одни элементы общества могут к этому моменту вполне соответствовать необходимйш кондициям, другае лишь склады-ваться, а третьи и вовсе отсутствовать. Поэтому главным усло-вием успеха вторичной модернизации рассматривается помощь стран, уже совершивших модернизационный переход.

Авторы теории политической модернизации (среди них наиболее известны Г. Алмонд, Д. Аптер, С. Айзенштадт) пер-воначально исходили из постулата универсальности основных ценностей западной цивилизации и вытекающей из него необ-ходимости для всех без исключения стран рано или поздно «модернизировать» свою политическую систему на современ-ный (западный) лад. Политическая модернизация понималась прежде всего как ликвидация в «отставших» странах традици-онных институтов власти и замена по западному образцу, включая парламентаризм, партийные системы, разделение вла-стей и тд. Такая перестройка политической сферы подавалась как непремённое условие успешного социально-экономичес-кого развития.

Однако на пракгике все оказалось не так просто. Попытки прямого внедрения западных политических стандартов в 70—80-годы в странах афро-азиатского и латиноамериканского регисй нов отнюдь не привели их к процветанию. Да и сами внедряе-1 мые политические структуры оказались малоэффекгавными! щюизвол бюрократии, коррупция, растущее расслоение обще! ства и повышенная конфликтность стали чуть ли не нормо! жизни многих «догоняющих» стран.

7. Политические процвссы

247

В результате теоретикам политической модернизации при-шлось ослабить упор на западные образцы и признать необхо-димость большего внимания своеобразию исторических и на-циональных условий реформирования политических систем. Было понято также, что традиционные инсти1угы и ценности совсем не обязательно препятствуют модернизации и могут быть встроены в новые политические структуры. В связи с этим возникла вдея «частичной модернизации». Кроме того, стало ясно, что вторичная модернизация вовсе не «обречена на успех» даже при массированной помощи Запада, и могут быть и «регрессирующие», и даже «тупиковые» виды модернизации.

Но как бы то ни было, основные принципы понимания процесса политической модернизации остались прежними. Ее параметры описываюгся, как правило, такими харакгеристлками:

• централизация и усиление государственной власти на общенациональном уровне;

• растущая дифференциация и специализация полш^иче-ских институтов;

• постоянное расширение политического участия масс;

• ослабление традиционных политических элит (родовых, клановых) и замена их модернизаторскими;

• формирование зрелой политической культуры и т.д.

В целом же политическая модернизация рассматривается ныне как функция общей социальной модернизации традици-онных обществ. Показателями осуществления последней мож-но назвать использование современных технологий, расшире-ние вторичного (переработка) и третичного (услуги) секгоров экономики, растущую социальную автономию и мобильность индивидов, развитие СМИ, вдеологический и ценностный плюрализм и пр.

А для стран, которые «вовремя» осуществили первичную модсрнизацию, уже вырисовываются контуры следующей ста-дии — политического постмодерна. Известный американский социолог Р. Инглхардт, например, считает, что передовые ин-дустриальные общества сегодня изменяют траектории своего социально-политического развития как в области институцио-нальных струкгур, так и в сфере базовых ценностей. Составив-шие фундамент нынешних достижений западной цивилизации такие институты, как мощное бюрократическое государство,ию в развитии шлитической системы, и процесс ее преобразования. 248

II. йктцольные проблемы современной политологии

массовые дисциплинированные партии и профсоюзы, подошли к некоему поворотному пункту — «во-первых, они приближа-ются к пределам своей функциональной эффективности, а во-вторых — к пределам их массового приятия»¹.

В системе ценностей Р. Инглхардт отмечает «сдвиг от «материалистических» ценностей, с упором на экономическую и физическую безопасность, к ценностям «постматериальным», с упором на проблемы самовыражения и качества жизни...»². В политической области наступление эпохи постмодерна сопро-вождается падением уважения к власти, размыванием массовой приверженности большим политическим партиям и т.д. При-чина парадоксально проста: ощущение безопасности снижает потребность в абсолютных правилах! Акцент переносится на возможность свободного самовыражения, множатся формы ак-тивного и все более проблемно-специфицированного полити-ческого участия, главным стимулирующим факгором становит-ся любая новизна в политической жизни. В целом же, по мне-нию американского исследователя, ценности постмодерна спо-собствуют в авторитарных обществах — демократизации, а в демократических обществах — большей «партисипативности» (от англ. рагйараПоп — участие) демократии, ее ориентирован-ности на конкретные проблемы.

Ситуацию в современной России вполне можно рассматри-вать в свете теории политической модернизации как типичный вариант «модернизащш вдогонку». За последние десять щт наша политическая система пережила радикальные структур-ные преобразования: возникла многопартийность, появились институты парламентаризма, презвдентства, констшуционного суда, поменялись органы власти на региональном и местном уровнях, выборы стали альтернативными и т.д. Однако бес-спорные успехи модернизаторского толка сопровождаются и серьезными проблёмами. Они также типичны для стран, пере-живающих вторичную модернизацию, — это и коррупция, и низкая эффективность государственного управления, и слабая легитимность власти, и многое другое. Причину невысокой от-дачи новых представительных институтов многие политологи

¹ Иигпхардт Р. Постмодерн, меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. - 1997. - №4. - С. 10.

² Т а м ж е.

7. Политические процессы

249

склонны видеть в их неукорененности в структурах рыночной экономики и гражданского общества. Последние только начи-нают создаваться, в то время как по сценарию «первичной мо-дернизации» они служат фундаментом политической системы. Ну а поскольку фундамента еще нет, постольку вся политиче-ская постройка оказывается шаткой и неустойчивой. В итоге слабая политическая власть, пытаясь осуществить неполуляр-ные меры по либерализации экономики и приведению ее к рыночным стандартаэд, вынуждена постоянно останавливаться на полпути, цепляться за Традиционные, дорыночные механиз-мы и способы управления.

Но каким бы ни был реальный ход ближайших событий да-же в такой болыйой и влиятельной стране, как Россия, перело-мить общую тенденцию «переходных» изменений мирового по-литического процесса в XX в. он не сможет. Направленность таких изменений однозначна: от тоталитаризма и авторитариз-ма — к демократии. Это эмпирический факт.

В этом гшане любопытно наблюдение американского поли-толога С. Хантингтона. Рассуждая о глобальной демократиче-ской эволюции в XIX—XX вв., он отмечает «волновой» харак-тер этого процесса. Таких «волн демократии» С. Хантингтон насчитывает три¹. Первая из них растянулась во времени чуть ли не на сто лет — 1828—1926 гг. Пик ее пришелся на период окончания Первой мировой войны 1914—1918 гг., когда рухну-ли Австро-Венгерская, Российская и Оттоманская империи, и демократический энтузиазм масс вылился в создание ряда по крайней мере претендовавших на демократичность государств.

В 1922 г. 29 стран можно было считать вполне демократиче-скими (в расчет берутся только страны с населением более мшшиона человек). Однако затем последовали откат и усиле-ние авторитарных и даже тоталитарных режимов (Германия, Италия, Россия и др.). Окончание Второй мировой войны так-же породило очередную волну демократизации, пик которой пришелся на 50-е годы. Возникновение третьей демократиче-ской волны (самой мощной) С. Хантинггон относит на середи-ну 70-х. В ее рамках до 40 государств (начиная с Португалии,

¹ НипНп&оп 5.Р. ТЬе ТЬМ АУауе: ОетосгаЙ7а1юп т 1Ке 1а4е Т\уепйеШ СепШгу, Могтап, Ьопйоп: ошу. оГ ОЫаНота ргевв, 1991. Р. 16. 250

II. Пктуольные проблемы соврелленной попитологии

Испании, ряда латиноамериканских стран) переходят к демо-кратическому политическому режиму. Мощный импульс эта волна получила в 1989 т., когда к демократическому берегу при-било вострчноевропейские постсоциалистические государства.

И хотя «третья волна», по мнению С. Хантингтона, отлича-ется от двух первых тем, что многае страны возвращались к авторитарному правлению, это нельзя считать ее поражением. В конце концов и в 1789 г. ранние ростки французской демо-кратии также погабли под гаетом последующего террора, но через некоторое время они-таки принесли свои гоюды.

Последняя демократическая революция (1989 г.) также, на-верное, разочаровала большинство энтузиастов, надеявшихся на скорое воцарение свободы и процветания. Не случайно практически во всех бывших социалистических странах начи-навшие ее демократы ныне оказались оттесненными от власти. Но революции и не могут принести немедленного благоденст-вия. Ведь они и начинаются-то только тогда, когда ситуация — хуже некуда. И «верхи», как известно, в этот момент «не мо-гут», и «низы не хотят». И хотя революции вссгда порождают не меньше проблем, чем их разрешают, они все же подталки-вают общество к реформированию экономических и политиче-ских структур. Демократическое же направление реформ стоит предпочесть хотя бы потому, что демократия — это единствен-ный способ организации политической жизни, который делает политические революции ненужными.

Итак, разнообразные политические процессы как бы фор-мируют живую ткань политической жизни общества в целом. Большие и малые, стабильные и изменчивые, эволюционные и революционные, сознательно организуемые и стихийные поли-тические процессы в совокупности порождают некий вектор общественного развития, существенно влияющий на другие сферы общественной жизни — экономическую, социальную, духовную. К тому же характер политических процессов XX в. однозначно указывает на возрастание роли политики как спо-соба регуляции и разрешения многочисленных общественных проблем. Поэтому изучение особенностей протекания полити-ческих процессов считается сегодня одним из важных и пер-спективных направлений политологаи.

7. Политические процессы

251

вопросы для повторения

1. Дайте определение понятия «политический процесс». Каково его назначение в системе категорий политологии?

2. Опишите структуру политического процесса и охарактеризуйте его основные компоненты.

3. Что такое «политичёское участие» и каковы его основные формы?

4. Что называется «политическими технологиями»?

5. В чем суть концепции «политической модернизации»? Насколько она применима к политическому развитию современной России?

библиогрофичвский список

1. ДегтяревА. А. Основы политической теории. — М.: Высшая шко-ла, 1998.

2. Зарубвжная политология. Словарь-справочник. — М.: Соц.-полит. журн., Независимый открытый университет, 1998.

3. Общая и Гфикладная политология. — М., МГСУ: Изд-во «Союз», 1997.

4. Политология. Краткий энциклопедический словарь-справочник. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

5. Пугачвв В.П., СоловьввАИ. Введение в политологию. — 3-е йзд. — М.: Аспект Пресс, 1997.