Основные вехи формирования партий

Партии не всегда играли ту роль, которую они в настоящее время играют в политической системе индустриально развитых стран. Они прошли длительный путь формирования и эволюции, являются продуктом социально-экономического и обществен­но-исторического развития каждой конкретной страны. Серьез­ный отпечаток на их характер накладывают исторические тра­диции, демографические и этнокультурные процессы, особенности религии и др.

В тех или иных формах разного рода группировки, фракции, клики всегда составляли интегральную часть политической жиз­ни. Существовали олигархические и демократические «партии» в древнегреческих городах-государствах; популяры, выражавшие интересы плебса, и оптиматы, стоявшие на стороне нобилитета в Древнем Риме; гвельфы, защищавшие интересы пополанов или торгово-ремесленного люда городов, и гиббелины, выступав­шие выразителями интересов нобилей или феодалов в средневе­ковой Италии. В качестве подобных сообществ выступали также арминиане и гомаристы в Нидерландах в начале XVII в., про­свитериане и индепенденты в период английской буржуазной ре­волюции середины XVII в. и другие религиозно-политические груп­пировки. Однако это были, по сути дела, небольшие группы сподвижников, объединившихся вокруг отдельных влиятель­ных политических лидеров, государственных деятелей. Разу­меется, у них не могло быть и речи о сколько-нибудь четко струк­турированной организации, аппарате, членстве и других атрибутах партии в ее современном понимании.

Показательно, что вплоть до XIX в. термины «партия», «фракция», «интерес» и т.д. использовались как взаимозаменяе­мые. Осознание же необходимости партий в современном понима­нии как инструментов реализации политического процесса появи­лось лишь в процессе формирования капиталистических институтов и буржуазной политической системы, в процессе вычленения политического как самостоятельной подсистемы человеческого социума. Этот процесс занял много поколений и в разных странах протекал по-разному. Первоначально партии стали важным элементом политической системы ряда стран За­пада, а затем и всех тех стран, которые впоследствии встали на путь либеральной демократии. Первыми из этих стран стали Ве­ликобритания и США. Наиболее показателен с рассматриваемой точки зрения американский опыт. В Декларации независимос­ти и Конституции США, заложивших основы государственной и политической системы молодой буржуазной республики, пар­тии вовсе не упоминаются, а в «Федералисте», в котором обос­новывались основные параметры формировавшейся американской государственности, о них говорится в негативном смысле.

Многие отцы-основатели считали партии в лучшем случае не­обходимым злом. Они видели в партиях источник конфликтов, раздоров и смуты, рассматривали их как инструменты в руках неразборчивых в средствах политиков. Как пишет Н.Каннигем, «одним из парадоксов политического развития Америки бы­ло то, что создание политических партий проходило в атмосфе­ре недоверия к политическим партиям». Сама идея о двух или нескольких соперничающих друг с другом партиях как средст­вах представительства отдельных социальных групп и интересов в рамках определенной общественно-политической системы не принималась участниками политического процесса того време­ни, хотя и нельзя сказать, что отцы-основатели не осознавали фак­та наличия в обществе разнородных социальных группировок и про­тиворечивых интересов, вступающих в постоянные конфликты друг с другом. Так, Б.Франклин предупреждал против опасно­сти фракций и «бесконечных взаимных злоупотреблений партий, разрывающих на куски наилучшие из характеров».

Дж. Вашингтон был избран президентом на непартийной основе и рассматривал себя стоящим над партиями и политикой. В своем «Прощальном послании» он говорил об опасных послед­ствиях «партийного духа» и существования партий как «гото­вого оружия» для подрыва власти народа и узурпации правитель­ственной власти. В целом большинство политических деятелей периода утверждения США как самостоятельного современного государства были убеждены, что партии совершенно не пригод­ны в рамках республиканской формы правления. По мере фор­мирования каждая политическая партия лишь одну себя счита­ла законной и ставила цель ликвидировать противную сторону. Симптоматично, что фактически вплоть до 1844 г. ни одна по­литическая партия, которая потеряла президентский пост, не за­воевала его обратно.

«Антипартийный подход» отцов-основателей и их современ­ников во многом определялся их убеждением в том, что ут­верждение республиканских принципов создает условия для предотвращения конфликтов, подрывающих единство и гармо­нию в новом государстве. Исходя из этого постулата, авторы «Феде­ралиста» концентрировали внимание на обосновании необходи­мости создания прочного и дееспособного государства, способного противостоять как внешней, так и внутренней опасности. Поэто­му большое внимание в нем уделяется проблеме «сдерживания и контролирования насилия фракции». Здесь фракция рассма­тривалась как самая большая опасность для республиканской фор­мы правления.

Дж.Мэдисон особо подчеркивал экономическую борьбу меж­ду богатыми и бедными, превратившую античные демократии в «зре­лище бурных страстей и склок». По его словам, главная задача республиканской формы правления состоит в том, чтобы избе­жать «внутренних конвульсий», которые возникают, когда бо­гатые и бедные, большинство и меньшинство вступают в непри­миримый конфликт друг с другом.

Позиции отцов-основателей и их современников характери­зовались очевидным противоречием: с одной стороны, они при­нимали политические различия и идею политической свободы, а с другой стороны, отвергали политические партии. В Великобритании начало межпартийной борьбы в современных ее фор­мах восходит к периоду так называемой славной революции 1688 г. В центре этой борьбы стоял вопрос о расширении прерога­тив парламента за счет сокращения прерогатив королевской власти. Постепенно противоборствующие политические силы оформились в более или менее спаянные партийные группиров­ки, получившие название вигов и тори (а в XX в. — либералов и консерваторов).

Особенно болезненно и трудно процесс формирования партий шел в континентально-европейских странах. Но тем не менее в XIX в., охватив большинство стран Запада, этот процесс замет­но ускорился. Хотя на всем протяжении столетия дискуссии о пра­вомерности и значимости партий не прекращались, к концу столетия партии стали важнейшими составляющими современ­ных политических систем. К примеру, если в 1861 г. в Велико­британии в парламентских выборах партии вообще не участво­вали, то в 1951 г. в высшие властные структуры не был избран ни один не зависимый от партии претендент.

Наблюдается определенная хронологическая последователь­ность в возникновении партий в зависимости от идейной ориен­тации. Либерализм и либеральные партии возникли в борьбе про­тив феодальных режимов. В Европе в середине XIX в. либералы первыми создали свои организации с собственной идеологией и фрак­циями в парламенте. Такими организациями стали Прогрессив­ная партия в Германии, Бельгийская либеральная партия и др. По их примеру подобные организации создали и консерваторы, например «Клуб консерваторов» в Англии. И те и другие доволь­но долго считали себя не партиями, а объединениями единомы­шленников. Дальнейшее расширение избирательного права под­толкнуло их организационно укрепить свои партии.

Французская революция, которая стала переломным этапом в переходе от феодализма к капитализму, дала сильнейший тол­чок образованию на европейском континенте разнородных кон­сервативных группировок, именовавших себя «аристократами», «роялистами», «придворными партиями», а во второй полови­не XIX—начале XX в. сформировавшихся в консервативные партии. Они, по сути дела, возникли в качестве реакции и про­тивовеса либеральным партиям.

Рабочие партии возникли в борьбе с капиталистической си­стемой, аграрные партии — как реакция против индустриаль­ного развития, христианские партии — в борьбе против секулярных, антиклерикальных движений, коммунистические — про­тив капитализма и социал-демократии, а фашистские — против демократии во всех ее формах и коммунизма и т.д. Следует раз­личать партии, возникшие в качестве парламентских в рамках самого парламента, и внепарламентские партии. Первые возник­ли сравнительно рано и рассматривались как часть парламент­ского механизма. Затем формировавшиеся в обществе группы ста­ли принимать эти партии в качестве выразителей своих интересов. Сами партии предпринимали усилия по привлечению в свои ряды членов, а также искали массовую поддержку среди этих групп. Такой именно путь проделала, например, консервативная пар­тия Великобритании, которая сформировалась в структурах пар­ламента. Наоборот, лейбористская партия Великобритании пер­воначально сложилась как внепарламентская организация в недрах английского рабочего движения и лишь позже стала пар­ламентской партией.

В континентально-европейских странах, где традиция консти­туционной оппозиции привилась позже, большинство партий воз­никли вне парламента — первоначально из разного рода клубов, студенческих организаций, профсоюзов, крестьянских коопера­тивов и др.

Некоторыми специфическими особенностями отличался про­цесс формирования политических партий в России. В первую оче­редь следует назвать сохранение большого веса и влияния сословно-феодальных институтов, господство самодержавия, запоздалое развитие капитализма, отставание процессов становления граж­данского общества и институтов парламентаризма и правового государства и многое другое.

В конце XIX—начале XX в. современники отмечали «неутвержденность общественного состава», имея в виду недифференцированность и неопределенность интересов различных групп на­селения. Не случайно В.О.Ключевский как-то заявил, что не сочувствует «партийно-политическому делению общества при организации народного представительства». Такой подход во многом объяснялся неразвитостью инфраструктуры граждан­ского общества, что действительно могло способствовать искаже­нию реального представительства общественных интересов пар­тиями в политической сфере. Тем не менее в конце XIX—начале XX в. партии стали фактором политической жизни России — осо­бенно сильный толчок к их формированию и консолидации да­ла буржуазная революция 1905 г. Либеральные организации и партии формировались на основе сил, группировавшихся вокруг Воль­ного экономического общества. Юридического общества при Московском университете. Союза взаимопомощи русских писа­телей, комитетов грамотности в Москве, земских организаций. К концу 1905 г. оформились такие партии, как «Союз 17 октя­бря» (октябристы), конституционно-демократическая (кадеты), мирного обновления, торгово-промышленная, правового поряд­ка и др.

Сразу после манифеста 17 октября 1905 г. оппозиционные ор­ганизации и партии заняли заметное место на политической аре­не, что, в частности, проявилось в их активности на первых сво­бодных выборах в I Государственную Думу. Показательно, что в 1906 г. П.А.Столыпин предложил лидерам кадетов и октябристов войти в правительство, на что последние ответили отказом. В тот же пе­риод на авансцену вышла и та политическая партия, которая, со­вершив в 1917 г. государственный переворот и разогнав в начале 1918 г. учредительное собрание, стала могильщицей всех осталь­ных партий и организаций, самого нарождавшегося парламента­ризма и демократических институтов. Речь, разумеется, идет о Российской социал-демократической рабочей партии.