33. Программа партии октябристов

Особенности социальной природы октябристов, эволюция их целей и задач нашли свое логическое отражение в истории создания и развития партийной программы.

Одно из центральных мест в программе занимал вопрос о характере и структуре государственной власти в России. Так, в параграфе I программы партии было записано: «Российская империя есть наследственная конституционная монархия, в ко­торой император, как носитель Верховной власти, ограничен постановлениями основных законов». В мае 1907 г. на II съезде партии в этот параграф было внесено дополнение: «Государс­тво российское есть единое и нераздельное».

Октябристы были убеждены в том, что после манифеста 17 октября 1905 г. Россия стала конституционной монархией, а сам «конституционный монарх» уже выступает как верховный вождь всего своего народа, принимает активное участие как в законодательной, так и в исполнительной власти. Из полного текста программы, других партийных документов, из речей ли­деров «Союза 17 октября» видно, что для октябристов монархия представляет собой воплощение великой русской исторической традиции, поэтому в ней они видели и для будущего ту силу, ко­торая сможет осуществить обновление России, обеспечить мир и спокойствие в стране. «Монарх, - подчеркивал в своем выступ­лении на I съезде партии октябристов Д. Н. Шипов. - выше всех политических партий, и поэтому свобода и право каждого граж­данина наиболее обеспечены при конституционной монархии».

Октябристы считали, что в структуру высшей государственной власти России должны войти: монарх, одновременно царствующий и управляющий; двухпалатное народное пред­ставительство, состоящее из нижней палаты - Государствен­ной думы и верхней палаты - Государственного совета.

Дума должна формироваться на основе цензовых выборов, прямых в городах и двухступенчатых в остальных местностях. Государс­твенный совет, по идее октябристов, должен формироваться как узкоцензовый орган, половина членов которого назначается мо­нархом. Он призван обеспечить преемственность законодательства, исправлять и корректировать решения нижней палаты; отвергнутое Государственным советом постановление должно опять возвратиться в Думу, а если нижняя палата остается при своем первоначальном решении, то, по мнению октябристов, проект закона уже не возвращается в Государственный совет, а предоставляется царю, которому и должно принадлежать право окончательного решения.

Таким образом, в распределении прав между народным представительством и монархом октябристы делали явное предпочтение в пользу последнего. Без царской санкции не мог вступить в силу или быть отменен ни один за­кон. К тому же царю принадлежало право назначения и смеще­ния министров.

При таких условиях провозглашенный в программе «Союза 17 октября» контроль законодательных палат за «законностью и целесообразностью действия правительственных органов» был фикцией. Реально обе палаты получали лишь право законода­тельной инициативы, запроса, утверждения правительственно­го бюджета. После опубликования 23 апреля 1906 г. «Основных законов» октябристы согласилась с той структурой государс­твенной власти, которая была предложена царским режимом и просуществовала вплоть до Февральской революции 1917 г.

Определенное внимание в программе октябристов было уделено экономическим и социальным вопросам.

Наиболее важным и сложным октябристы считали аграрный вопрос. Отвергая национализацию и муниципализацию земли, которую предлагали большевики и меньшевики, а также высту­пая против кадетского лозунга принудительного отчуждения части помещичьей земли за выкуп, октябристы доказывали, что решение аграрного вопроса в России состоит не в ликвидации помещичьего землевладения, а в замене экстенсивных форм ве­дения крестьянского хозяйства более интенсивными. В целях создания «крепкого» крестьянина-собственника октябристы предлагали провести целую систему мер, суть которых сво­дилась к следующему: создание мелкой земельной собствен­ности на отрубных и хуторских участках; расселение крестьян поселками для уничтожения вредных влияний длинноземья и наделов; ликвидация чересполосицы; содействие широкому развитию крестьянских кустарных промыслов, мелкому крес­тьянскому кредиту, поощрение сельскохозяйственной промыш­ленности и связанных с ней сельскохозяйственных технических производств; организация доступной населению агрономичес­кой помощи и распространение сельскохозяйственных знаний; передача в законодательном порядке местным крестьянам ка­зенных, удельных, кабинетских и других земель, находящихся в распоряжении государства; организация переселения избы­точного населения на свободные земли и т. д.

Как видим, основной акцент в октябристской аграрной про­грамме был сделан не на земельном, а на хозяйственно-право­вых вопросах, которые призваны были, как считали октябристы, уравнять крестьян в правах с остальными гражданами. Правда, в отличие от Столыпина, делавшего ставку на сравнительно уз­кий круг «крепких» крестьян, октябристы рассчитывали на то, что им удастся в относительно короткий срок создать широкий слой зажиточного крестьянства, которое и должно было стать массовой опорой режима.

В программе «Союза 17 октября» определенное место от­ведено рабочему вопросу. Успешное решение этого вопроса рассматривалось в органической связи с «правильно» развива­ющейся промышленностью страны. Однако истинная позиция октябристов по рабочему вопросу наиболее четко проявилась при обсуждении серии правительственных законопроектов в III Думе: о страховании рабочих от несчастных случаев, про­фессиональных заболеваний, о создании страховых учрежде­ний и др. Если кадеты призывали предпринимателей пойти на «некоторые жертвы» во имя установления классового мира, то правооктябристское большинство III Думы .отвергло наиболее важные поправки кадетов. Правые октябристы предлагали воз­ложить издержки по лечению рабочих на больничные кассы и освободить от этого предпринимателей. Не менее негативное отношение октябристов и к вопросу сокращения продолжи­тельности рабочего дня для рабочих и служащих. Эту меру они допускали только для рабочих, занятых на особо вредных для здоровья производствах.

В области финансово-экономической октябристы предпола­гали «осуществить рациональную и справедливую налоговую систему и переложить податную тягость с более слабых плеч на более сильные». По мнению октябристов, первостепенное внимание необходимо было уделить индустриализации страны. Решение вопроса связывалось с мобилизацией внутренних ре­сурсов и резервов. При этом важнейшим источником должны стать внутренний рынок и более активная поощрительная фи­нансовая помощь промышленности со стороны государствен­ной казны. Октябристы полагали, что политические и граж­данские свободы, провозглашенные манифестом 17 октября, должны «вызвать дух смелой энергии и предприимчивости, дух самодеятельности и самопомощи», без чего немыслимо возрождение страны.

Выступая за расширение и дальнейшее развитие внутренне­го рынка как одного из коренных вопросов развития промыш­ленности и торговли, октябристы ратовали за дальнейшее раз­витие внешней торговли. Они предлагали пересмотреть торго­вые договоры с Германией. США. Китаем, Болгарией, Сербией, учредить специальный банк на Балканах и т. д.

В решении национального вопроса октябристы всецело сто­яли на узконационалистической и великодержавной позициях царизма. Отсюда вытекало их требование сохранения «единой и неделимой» России. Подтверждением тому стало активное голосование октябристской фракцией III Думы в мае 1910 г. вместе с черносотенцами за законопроект, который был направ­лен против автономии вообще, включая Финляндию. В июне 1910 г. октябристы оказали полную поддержку правительствен­ным законопроектам относительно уравнения в правах русских подданных в Финляндии и об отбывании воинской повинности финскими гражданами.

Националистическую позицию занимали октябристы и в еврейском вопросе. На деле они были решительными против­никами равноправия евреев. Правда, в ходе революции 1905-1907 гг. часть левых октябристов высказалась за немедленное предоставление евреям гражданских прав в полном объеме. Центристы «Союза 17 октября» стояли за так называемое по­этапное решение еврейского вопроса, суть которого сводилась к следующему: 1) предоставить евреям свободу передвижения, но сохранить за населением отдельных местностей право не до­пускать евреев; 2) евреи без ограничения принимаются в сред­ние и высшие учебные заведения, но только в том случае, если остались свободные места; 3) евреи допускаются к участию в местном самоуправлении, в частных обществах и союзах, но в определенном соотношении и т. д. Правое же крыло октябрис­тов, их западные и юго-западные отделы решительно выступа­ли против введения равноправия евреев в Российской империи. Более того, они принимали самое активное участие вместе с черносотенцами в травле евреев, особенно в связи с так назы­ваемым делом Бейлиса в 1911-1912 гг.

Право обучения в начальной школе на родном языке октяб­ристы намеревались предоставить только полякам, литовцам, немцам, татарам, эстонцам, латышам, армянам, чехам и грузи­нам. Белорусского вопроса для октябристов вообще не сущес­твовало: Беларусь для них оставалась Северо-Западным краем России.

В области внешней политики октябристы поддерживали правительственный внешнеполитический курс.

Правда, на первых порах в их деятельности наблюдалась определенная двойственность в выборе внешнеполитической ориентации: с одной стороны, октябристы ориентировались на союз с Францией и соглашение с Англией, а с другой - на союз с Японией и даже с Германией. Однако во время Боснийско­го кризиса 1908-1909 гг., дальнейшего обострения отношений между ведущими капиталистическими державами по проблеме Балкан, Ближнего и Среднего Востока октябристы фактически сближаются в этом вопросе с кадетами. С началом Первой ми­ровой войны они заявили о своей полной поддержке царского правительства, прекратили всякую оппозиционную деятель­ность и на заседании Думы 26 июня (6 августа) 1914 г. дали торжественную клятву поддержать военные усилия царского правительства. Эту клятву они соблюдали до конца.