Глава 3. Русская политическая мысль XIX - начала XX в.

Особенности и основные направления русской политической мысли.

Русская политическая мысль, истории которой столько же лет, сколько российскому государству, возникла из стремления постичь его природу, сохранить и укрепить его культурно-историческое бытие и национальное своеобразие. Как самостоятельная область научного знания, русская политическая мысль представляет собой систему взглядов на властные отношения в обществе, сущность государства и формы политического устройства, оптимальных для России. Она развивалась во взаимосвязи с российской государственностью, русской философией и нравственной напряженностью национальной культуры, особенностями идейных и духовных традиций, закономерностями и зигзагами отечественной политической истории.

Перед русской мыслью с момента ее зарождения стояли проблемы культурного и государственного развития России, свободы и власти, иными словами, проблема освобождения личности; упорядочения государственного властвования, введения его в рамки правомерности и соответствия с потребностями и желаниями населения.

До XVIII в. русская политическая мысль в целом развивалась в религиозной форме; с XVIII в. в ней преобладают секулярная (светская) и просветительская тенденции, связанные с эпохой “европеизации” России, начатой Петром I (политические учения Ф. Прокоповича, М.М. Щербатова, С.Е. Десницкого и др.).

Политическое развитие России запоздало по сравнению с западноевропейским. Если в Англии с 1265 г. существовал парламент, во Франции с 1302 г. - Генеральные штаты (органы представительной власти), в Швейцарии в XVI в. состоялся первый в истории референдум, а в период буржуазных революций XVI - XVIII вв. в европейских государствах появляются гражданские и политические права, возникают политические партии и обосновывается политическая идеология либерализма, то Россия с XV в. до Февральской революции 1917г. оставалась самодержавным авторитарно-бюрократическим государством.

На Западе издавна частная собственность была незыблемым правом господствующих слоев. Феодалы владели землей, но не людьми: крепостное право там рухнуло при переходе к Новому времени, Реформация и “дух протестантизма” способствовали развитию свободно-предпринимательского капитализма, политической активности буржуазии, а позже - пролетариата. В России не было “классического феодализма”: помещики владели не землей, а людьми, получая поместья “за службу” государю, а сам государь “служил” государству. В сознании народа веками земля принадлежала Богу, князю, всем, но не каждому человеку. Роль “третьего сословия” в политической истории России была незначительной вплоть до конца XIX - начала XX в. Только при Екатерине II началось формирование гражданского общества, продолженное в XIX в. реформами Александра II , а в начале XX в. - радикальными либерально-буржуазными реформами П.А. Столыпина.

Жизнь большинства населения России крестьян в течение многих столетий и поколений - вплоть до начала XX в. - проходила в сельской общине, где поведение каждого ее члена определялось коллективистскими традициями и системой контроля со стороны собрания сельского “мира”. Община укореняла привычку крестьян к подневольному труду и внеэкономическому принуждению, к безусловному подчинению власти государства. Пушкинская формула массового сознания “народ безмолвствует” была удобной социально-психологической почвой для российского самодержавия. Не случайно большинство волнений крестьян в России проходили под лозунгом крестьянского монархизма.

Традиции общины развивали такие противоречивые, по выражению Н.А. Бердяева, “антиномичные” черты политического со знания и поведения русского народа, с одной стороны, терпение, чинопочитание, рабское смирение, религиозность, безличный коллективизм, “коммюнотарность”, а с другой - анархизм, свободолюбие, воинствующее безбожие и бунт.

Вот почему в русской политической мысли XIX в. широко представлен консерватизм, суть которого, согласно П.Б. Струве, “состоит в сознательном утверждении исторически данного порядка вещей как драгоценного наследия и предания”. В типологии русского консерватизма “условно” можно выделить: “идеологему самодержавия” Н.М. Карамзина; консервативно-романтический социально-политический идеал славянофилов, отстаивавших верность национальной “идентичности” России, ее монархически-патриархально-православным традициям допетровской Руси; концепции (в том числе и геополитические) неославянофила Н.Я. Данилевского и Ф.И. Тютчева; “русский византизм” К.Н. Леонтьева; официальный “государственнический” монархизм (“узкое направление практической политики”, “консервативной казенщины” С.С. Уварова, провозглашавшего незыблемость триады: “самодержавие, православие, народность”, М.Н. Каткова с его идеалом централизованной монархии, К.Д. Победоносцева; неомонархизм JI . A . Тихомирова, И.А. Ильина, И.Л. Солоневича.

Символом русского консерватизма стали надындивидуальные ценности государственной целостности, национального единства на основе сильной власти, порядка и православно-соборного сознания, “рационализация” функции сохранения исторической преемственности, акцент на органический характер исторического развития, неприятие радикализма как справа, так и слева и др. Так, историк Н.М. Карамзин (1766-1826) подчеркивал, что необходима “более мудрость охранительная, нежели творческая”, что “для твердости бытия государственного безопаснее порабощать людей, нежели дать им не вовремя свободу”, что самодержавие это “палладиум” (хранитель) России, гарант единства и благополучия народа. Истинный патриотизм обязывает гражданина любить свое отечество, невзирая на его заблуждения.

В отличие от западноевропейского, русский консерватизм не требовал восстановления политических прав “уходящего” дворянства, а призывал к политическому единению народа на принципах нации, отечества, патриотизма, “государственности как всенародного единства, или соборной личности народа”. Консервативная ре акция в России в начале XX в. вызвала волну национализма и черносотенного движения.

До 1861 г. в России существовало крепостное право, поэтому практически все направления русской политической мысли были ориентированы на решение социальных проблем и аграрного во проса; в XIX - XX в. в ней представлены различные течения революционного радикализма, восходящего к революционно-демократическим политическим идеям XVIII в. в творчестве А.Н. Радищева (1749-1802).

Если на Западе радикальная идея политической революции стала терять свое значение во второй половине XIX в., то в монархически-крепостнической России она присутствовала постоянно, оживая в периоды контрреформ. Революционный радикализм был одним из основных направлений политической мысли России XIX - начала XX в. Он был представлен некоторыми теориями декабристов (П.И. Пестель), революционного демократизма 40- 60-х гг., революционного народничества (П.Н. Ткачев и др.) и марксизма. Постепенно утрачивая демократические и гуманистические формы, критицизм по отношению к деспотизму бюрократической власти, революционный радикализм эволюционировал к на чалу XX в. в волюнтаристские течения анархизма (индивидуалистическое, анархо-синдикализм) и тоталитарные концепции идеологии большевизма.

Наиболее яркой формой революционного радикализма в России в начале XX в. были политическая идеология большевизма с его идеями социалистической революции как самодовлеющей цели, тотальным перевоспитанием трудящихся масс коммунистической партией, теория Л.Д. Троцкого о “перманентной” мировой революции. Для большинства течений русского революционного радикализма была характерна недооценка эволюционных факторов социального прогресса, разрыв с прошлым.

Политико-правовая идеология и практика ленинизма и сталинизма абсолютизировала классовый подход, роль и место коммунистической (большевистской) партии в системе диктатуры пролетариата, рассматривала государство как организацию экономически господствующего класса, а диктатуру пролетариата - как централизованную организацию насилия; демократию, свободы, права личности, принципы гуманизма относила к числу малозначащих факторов общественно-политической жизни. Это во многом пред определило впоследствии “триумф и трагедию” ленинизма и сталинизма.

Специфику развития государственности, политических традиций и учений России во многом определяло ее “срединное” положение между двумя цивилизациями: либерально-демократической, западной с ее республиканскими и конституционными традициями, раз витыми институтами гражданского общества, приоритетами свободы личности и собственности) и традиционной, “восточно-азиатской” (с господством в ней общинных отношений, чертами восточной деспотии, подчиненностью личности религии и власти государства).

В результате исторически сложившегося промежуточного положения России как страны, находящейся между двумя цивилизация ми, ее характеризует “раскол” - как длительно существующее со стояние незавершенности российской модернизации. Раскол не позволяет обществу как перейти к либеральной цивилизации, так и вернуться к традиционной. Еще с допетровских времен в российском государстве модернизационные преобразования осуществлялись главным образом “сверху вниз”, не получая обратного им пульса, в связи с чем в России плохо приживались ценности частной собственности, роста и накопления, правовые нормы, институты самоуправления и гражданского общества. Важнейшим показателем “догоняющего типа развития” является также давний, глубокий разрыв между сравнительно узкой управленческой и культурной элитой и остальным населением, - разрыв не только по уровню образования, но и социальный - имущественный и статусный.

Проблемы отношения России к Западу и Востоку, к Европе и Азии занимали в русской политико-социальной мысли важное место и постоянно “питали” русскую идею. К ней в XIX в. обращались славянофилы и западники, консерваторы и либералы, а в 20- 30-е гг. XX в. в эмиграции - евразийцы, пытавшиеся обосновать развитие России как особой цивилизации - Евразии - нового историко-культурного, геополитического феномена, исходя из тезиса об особом “месторазвитии” России. В основе учения евразийцев (экономиста П.Н. Савицкого, культуролога Н.С. Трубецкого, философа Л.П. Карсавина и др.) лежали следующие идеи: утверждение особых путей развития России как Евразии, органически соединяющей элементы Востока и Запада; обоснование идеалов на началах православной веры; учение об идеократическом государстве, с “единой культурно-государственной евразийской идеологией правящего слоя”, выдвигаемого путем отбора из народа; акцент на восточном, “туранском” элементе в русской культуре.

Идеализация общинного коллективизма, прочная традиция сли яния юридических, нравственных и религиозных категорий обусловили “правовой нигилизм” русской политической мысли. Славянофилы и почвенники, народники и анархисты были склонны видеть в патриархальной крестьянской общине воплощение духа братской общности, которая может обойтись без писаных законов и не до пустить развития индивидуализма. В России всегда искали правду, понимая ее не как юридическую регламентацию поведения, а как стремление к справедливости, к добру и совершенству в общественных и человеческих отношениях. Уже в первом памятнике отечественного любомудрия - политическом трактате середины XI в. о законе и благодати” киевского митрополита Илариона противопоставляется формальный закон (тень) и благодать (истина), дающаяся просветленной душе; власть же соотносится с мудростью правителя.

Политическая идеология либерализма есть продукт западной цивилизации. В России либерализм не имел глубоких исторических корней, однако является одной из интеллектуальных традиций русской политической мысли, имеет свои национальные особенности и оригинальные идеи (прежде всего консервативный либерализм), отсутствующие в классическом западноевропейском либерализме.

Социальный идеал буржуазного общества, правовой идеал и осознание необходимости введения конституционных порядков были характерны для всех течений русского либерализма. Его теоретики рассматривали правовое государство и утверждение свободы личности во всех сферах общества оптимальными целями для социально-политического развития России.

Русский либерализм восходит к XVIII в. В своем историческом развитии он прошел три этапа:

1) “правительственный” либерализм, инициируемый сверху, охватывающий периоды царствования Екатерины II и Александра I . По содержанию это - просветительский либерализм, уповающий на просвещенную ограниченную монархию (конституционные проекты М.М. Сперанского);

2) либерализм пореформенного периода “охранительный”(консервативный) либерализм, синтезирующий либеральные идеи свободы и реформаторства с консервативными ценностями сильной власти, порядка и преемственности, “всестороннее западничество со своеобразием национального развития” (Б.Н. Чичерин, П.Б. Струве и др.);

3) “новый” (социальный) либерализм начала XX в., сущностью которого был синтез идей либерализма и социализма в русле традиции социал-реформизма европейской социал-демократии, про возгласивший необходимость обеспечения каждому гражданину “право на достойное существование” и поставивший проблему синтеза свободы и социального равенства. Его теоретики Н.И. Кареев, П.И. Новгородцев, Б.А. Кистяковский, С.И. Гессен разрабатывали проблемы правового государства и “правового социализма”. Некоторые из них были теоретиками партии кадетов, а С.И. Гессен в 1948 г. по приглашению ЮНЕСКО вместе с Тейяром де Шарденом, М. Ганди и др. участвовал в разработке Всеобщей декларации прав человека.

Идеи либерализма не получили широкого распространения в России во многом из-за отсутствия широкой социальной базы.

Особенностью русской политической мысли, продолжающей традицию русской философии, является ее антропологическая ориентация, “идея личности как носителя и творца духовных ценностей” (С.Л. Франк), осмысление проблем сущности и существования человека, смысла его жизни. О чем бы ни шла речь - о православном сознании, русской идее, преобразовании общества и государства, осмыслении бытия, власти, свободы – отечественные мыслители пытались раскрыть феномен человека и указать ему пути его собственного жизнеустроения. По мнению А. Валицкого, русская мысль была менее академичной, более “экзистенциальной”, чем западная, и более близкой современности.

Русских мыслителей начала XX в. не удовлетворял марксизм, абсолютизирующий классовый подход и “пролетарский мессианизм” вплоть до диктатуры пролетариата, сводящий нравственность к “революционной целесообразности”, игнорирующий проблемы духовности и психологии человека.

Особенностью русской политической мысли является ее этический пафос. Теоретики различных течений русской мысли пытались разрешить проблему: как усовершенствовать себя - либо путем аскетического монашеского подвига, либо путем социального активизма, социальных преобразований, так или иначе решая толстовский вопрос: “Как человеку самому быть лучше и как ему жить лучше?” Для представителей практически всех направлений отечественной политологии (за исключением русского бланкизма, представленного П.Н. Ткачевым, идеологии большевизма и сталинизма) анализ политических институтов, процессов и отношений был немыслим вне нравственности. Нравственные нормы служили критерием оценки политического поведения властвующих и содержания, целей и задач самой политики и даже познания. И. Киреевский отмечал, что истина не дается нравственно ущербному человеку. Отправной точкой здесь была прочная традиция Русской философии этика христианства, православие. Глубинная особенность русского умозрения восходила к аскетической традиции восточного православия, которая в течение многих столетий определяла духовную жизнь России. Даже проблема социализма, широко дискутировавшаяся на рубеже веков, была для многих теоретиков “легального марксизма” и “христианского социализма” проблемой этической.

Односторонний подход некоторых западных ученых (например, А. Янова, Т. Самуэли и др.), которые рассматривают прошлое Рос сии и историю ее политической мысли исключительно как “прокладывание пути” к советскому тоталитаризму, равно, как и точка зрения “новых патриотов” об отсутствии в интеллектуальной традиции России правовых и либеральных идей и о наличии лишь национальных, “самобытных” ценностей, понимаемых исключительно в патриархально-религиозном духе, представляются ошибочными и предвзятыми.

Эволюция и основные направления отечественной политической мысли XIX начала XX в. убеждают нас в ее чрезвычайном многообразии, богатстве, оригинальности и противоречивости, о наличии самых различных теорий, идей и концепций. Познакомимся с некоторыми из них.