Ислам в этноконфессиональной ситуации на Северном Кавказе (вместо предисловия)

Северный Кавказ с середины I тысячелетия н.э. является контактной зоной мировых религий: христианства, ислама, иудаизма, различных религиозных сект.

Основная масса населения региона исповедует христианство: православие (славяне и большая часть осетин), монофиситы (армяне), небольшие группы старообрядцев, католиков и протестантов.

Русская православная церковь имеет на Северном Кавказе четыре епархии: Ростовскую (приходы Ростовской области), Краснодарскую (приходы Правобережья Краснодарского края), Майкопскую (приходы Республики Адыгеи и Левобережья Краснодарского края) Ставропольскую (приходы Ставрополья и республик Северного Кавказа, исключая Адыгею). Епархии объединяют около 700 приходов в основном в Ростовской области, Краснодарском и Ставропольском краях.

В 90-е гг. восстановлена система регионального православного духовного образования: Ставропольская духовная семинария (1990), Ростовское епархиальное духовное училище (1994), Армавирский православный институт (1993). Однако приходы испытывают серьезный недостаток квалифицированных кадров священнослужителей. Число воскресных школ (но не численность учащихся) растет, после запрета (1994) Минобразованием РФ преподавания в средних школах Закона Божьего православное образование развивается в основном в школах, лицеях, гимназиях и т.д., реализующих концепцию «русских национальных школ».

Во всех субъектах РФ РПЦ имеет конструктивные отношения с органами государственной власти, славянскими (включая казачьи) организациями. В субъектах РФ с преобладающим христианским населением РПЦ издает свои газеты, имеет периодические телевизионные передачи. В республиках такая поддержка меньше, но препятствий в деятельности РПЦ практически нет.

Основная проблема – отсутствие необходимых денежных средств для восстановления и строительства храмов, конфликтные ситуации по проблеме возвращения РПЦ церковных сооружений музеями, туристическими организациями, и другими светскими учреждениями. Иногда таким конфликтам в СМИ приписывают этноконфессиональную основу.

У русского населения православная церковь пользуется значительным доверием. Однако большая часть признающих себя верующими не воцерковлена, слабо разбирается в догматике и не соблюдает обрядов.

Вторая по численности, но объединяющая большинство коренных народов Северного Кавказа – мусульманская конфессия. Большинство мусульман Северного Кавказа – сунниты ханафитского и шафиитского мазхабов. С конца XVIII в. на Северном Кавказе получил развитие суфизм в основном в форме накшбандийского и кадирийского тарикатов, различные вирды которых стали одной из форм этнической идентичности северокавказских народов. В то же время, исключая Дагестан, где ислам утвердился в классических формах, у других народов религиозное мировоззрение носит синкрестический характер, в основе которого сохраняется языческая ментальность с разной степенью влияния христианства и ислама.

В 90-е гг. влияние ислама в республиках Северного Кавказа возросло, мусульманские ценности стали восприниматься как основа возрождения духовности горцев (как и православие у русских). В Адыгее зарегистрировано 14 общин, Дагестане – 1200, Ингушетии – 6, Кабардино-Балкарии – 96, Карачаво-Черкесии – 91, Северной Осетии – 17 (1997), в Чечне по некоторым данным несколько сот, мусульманские общины существуют в Краснодарском, Ставропольском краях и Ростовской области.

С 1998 г. создан координационный центр мусульман Северного Кавказа в составе духовных управлений мусульман (ДУМ) Республики Дагестан, Чеченской Республики, Ингушетии, Северной Осетии-Алании, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Чер­кесии и Ставропольского края, Адыгеи и Краснодарского края. Имеет представительство в Ростовской области.

Значительно выросло в регионе, особенно в Дагестане, число мечетей и мусульманских священнослужителей. На начало 1999 г. в Дагестане официально функционировало более 1700 мечетей и более 3500 священнослужителей. Многие мечети на Северном Кавказе строятся или реконструируются при поддержке диаспор и фондов из арабских стран и Турции.

Представители всех республик, но не в равной пропорции, проходят обучение в исламских образовательных учреждениях за рубежом (Саудовская Аравия, Египет, Сирия, Иордания, Турция и др.). Развивается система местного исламского образования. Так, в Дагестане действует 25 медресе, 9 мусульманских высших учебных заведений, к работе в которых привлекаются преподаватели из стран Ближнего Востока. Представители Северного Кавказа (особенно Дагестана) доминируют среди россиян, совершающих хадж (паломничество).

Исламские позиции, кроме Дагестана, сильны среди тюркских народов (карачаевцы, балкарцы, ногайцы), а также в вирдовых структурах чеченского и ингушского обществ. В меньшей степени, как показывают исследования, исламизация затронула адыгов – кабардинцев, черкесов и адыгейцев, у которых этническая идентичность преобладает над религиозной на протяжении XIX-XX вв.

В республиках органы власти и управления от настороженного отношения к традиционному для Северного Кавказа исламу перешли к его поддержке, что благотворно сказывается на социальных отношениях. Ислам становится важным сегментом региональных идеологий.

Обе основные конфессии на Северном Кавказе имеют толерантные отношения, не занимаются прозелитизмом и вмешательством в дела друг друга. (Но на бытовом уровне строительство православных храмов в «исламских зонах» или мечетей – в «христианских» приводит к некоторому росту напряженности). ДУМ Северного Кавказа неоднократно заявляли о своей российской идентичности и готовности сотрудничать с властными структурами. Появление на Северном Кавказе экстремистских исламизированных течений – «северокавказского ваххабизма» (Дагестан, Чечня, Карачай, Балкария, ногайцы) способствует формированию у населения русских районов исламофобии и ограничению взаимодействия органов власти и управления русских регионов с лояльными мусульманскими общинами.

В условиях экономического кризиса молодежь и маргинальные слои становятся социальной базой для распространения радикальных исламских течений. Предпринятые за последний год меры по борьбе с «ваххабизмом» ограничили его влияние, хотя он пустил корни и становится долговременным фактором этноконфессиональных взаимоотношений, требующим гибкой и взвешенной религиозной политики. В большей степени он выступает в качестве дестабилизирующего фактора в самом исламском мире, в т.ч. Северного Кавказа, чем межконфессиональных отношений.

Русская Православная Церковь и ДУМ Северного Кавказа являются фактором, стабилизирующим этноконфессиональные процессы, совместно выступают против экстремизма, пропаганды тоталитарных сект, но также и новых для региона конфессий, но в рамках российского закона «О свободе совести» В условиях конфликтогенного региона появление нетрадиционных конфессий, сект, зарубежное миссионерство объективно являются дестабилизирующим фактором, независимо от декларируемых целей.

Иудаизм на Северном Кавказе в связи с сокращением еврейского населения не имеет значительного влияния, к тому же его раздирают противоречия между традиционалистами и хасидами. В Калмыкии религиозное возрождение связано с ламаизмом и православием.

В целом в массовом сознании агрессивность на религиозной почве отсутствует или незначительна. Важно не допускать в СМИ формирования и закрепления стереотипов негативного восприятия основных религий и их базовых ценностей.

Предлагаемый вниманию читателей сборник статей, подготовленный учеными из Ростова-на-Дону и республик Северного Кавказа, преследует цель преодоления подобного рода стереотипов. В статьях И.П. Добаева (к.полит.н., СКАГС) рассматриваются вопросы религиозной мобилизации, борьбы традиционализма и радикализма в этноконфессиональных процессах на Северном Кавказе. Состояние ислама, его взаимодействие с политикой, исследуются в Дагестане К.М. Ханбабаевым (зам. председателя Комитета по национальной политики РД) и З.Г. Магомедовой (сотрудник аппарата Народного Собрания Республики Дагестан), в Чечне – В.Х. Акаевым (директор Института гуманитарных исследований Чеченской Республики, доцент, ИППК при РГУ), в Ингушетии – И.М. Сампиевым ( ), в Кабардино-Балкарии – Г.К. Азаматовой (доцент КБГУ), в Адыгее – Р.А. Ханаху (профессор, АРИГИ), О.М. Цветковым (к.ф.н., АРИГИ), С.А. Ляушевой (доцент АГУ), в Карачаево-Черкесии – Р.А. Левшуковым (аспирант РГПУ), а Абхазии – Н.А. Трапшем (преподаватель РГУ). М.А. Текуева (доцент КБГУ) посвятила свою статью исламу в Кабардино-Балкарии в период гражданской войны, С.А. Воронцов (доцент РГУ) исследует проявления политического экстремизма в исламе, З.С. Арухов (к.ф.н., зам министра Республики Дагестан) рассматривает концепцию джихада в исламе, а также раскрывает интересы и стратегию США в районах «исламской дуги нестабильности». Заключает сборник статья В.Х. Акаева о религиозно-просветительской роли газеты «Зори Ислама» в Чечне и на Северном Кавказе.

Сборник «Ислам и политика на Северном Кавказе» открывает серию научных сборников Центра системных региональных исследований и прогнозирования ИППК при РГУ – «Северо-Кавказское обозрение». Планируется издавать 4 выпуска серии в год. Ближайшие сборники статей будут посвящены проблемам постконфликтного развития Чеченской Республики, геополитике Кавказа, положению русских на Северном Кавказе. Приглашаем к сотрудничеству ученых, преподавателей и практических работников, занимающихся проблемами Северного Кавказа.

Контактный адрес: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160, к. 22.

Телефоны: (8632) 65-34-51, 64-19-12, факс: 64-49-33. E-mail: volkov@iritp.rsu.ru.