Глава I. Лионель Жоспен - троцкист или социалист?

В 2001 году французская пресса была заполнена откровениями относительно троцкистского прошлого, приписываемого бывшему премьер-министру Франции Лионелю Жоспену. Патрик Дьерич, бывший член Организации Коммунистов-интернационалистов рассказал корреспонденту газеты Parisien Aujourdhui , что знал Лионеля Жоспена в 1971 году как члена партии. "Здесь нет никакой ошибки. Это было летом 1971 года. Я был в той же партийной ячейке, что и он. Его называли "товарищем Мишелем", а меня -- "товарищем Блюмом". Мы все использовали псевдонимы".

Стоит отметить, что заявления Дьерича не новы. Подобные слухи ходят с 1995 года, однако они не были подкреплены никакими конкретными доказательствами. Лионель Жоспен всегда отвергал эти утверждения, говоря, что его путают с его братом Оливье, который вплоть до 1980-х годов был одним из руководящих членов ОКИ.

Одновременно с откровениями Дьерича на вэб-странице еженедельного журнала "Nouvel Observateur" было опубликовано интервью с другим бывшим членом ОКИ, 80-летним Борисом Фрэнкелем. Он сообщил, что он познакомился с Жоспеном в 1964 году и больше года учил его на своей квартире политике. "Лионель Жоспен регулярно приходил на встречи со мной, принимая участие в работе "революционной учебной группы". Это обучение предшествовало вступлению в троцкистское движение. Как любили говорить мои товарищи, моей специальностью было находить молодых представителей левого крыла и ловить их в свои сети. В то время Жоспен учился в высшем учебном заведении для подготовки кадров французской политической элиты (ENA). "Я занимался его обучением в тайне. Будущее высокопоставленное должностное лицо не желало быть узнанным в качестве революционера. В ходе наших дискуссий мы стали друзьями". В качестве доказательства своей дружбы с Жоспеном Фрэнкель продемонстрировал открытку, подписанную "Лионель", которую последний послал ему, будучи в отпуске.

Когда Жоспена спросили во время парламентских слушаний в Национальном Собрании по поводу этих заявлений, он впервые признал, что был фактически связан с троцкистским движением. "Действительно, в 1960-е годы я проявлял интерес к троцкистским идеям и установил отношения с одной из групп этого политического движения", -- сказал он. "Это был личный, интеллектуальный и политический экскурс, если возможно использовать это слово, вследствие которого я отнюдь не сделался красным".

Жоспен отметил, что благодаря этим контактам он познакомился с некоторыми замечательными людьми, и это внесло вклад в его развитие. Ему не о чем сожалеть и не за что извиняться.

Позднее, Жоспен более подробно осветил вопросы по поводу своих контактов с ОКИ в интервью, данном специально для Radio Europe 1. Он сказал, что в этой организации он познакомился с целым рядом сильных личностей, боевых рабочих, самоучек, иногда -- интеллектуалов. Это было "полезным соприкосновением -- я бы даже сказал, противоядием -- тому неординарному образованию, которое я получил в школе". Переняв "опыт радикализма", он стал понимать его "лучше, чем многие другие".

В газете "Le Monde" была также опубликована длинная статья "Троцкистское прошлое Лионеля Жоспена". Газета утверждает, что в июне 1971 года Жоспен присоединился к Социалистической партии (СП) как "крот", т.е. как тайный член ОКИ. Le Monde цитирует около десяти свидетелей, которые утверждают, что работали с Жоспеном в местном отделении ОКИ с лета 1969 до осени 1971 года. Кроме Патрика Дьерича и некого Ивана Берреби, газета не называет кого-либо еще из этих свидетелей. Le Monde далее утверждает, что Жоспен имел близкие контакты с ОКИ в течение 1970-х годов, а отношения с руководителем ОКИ Пьером Ламбером прервал только в 1987 году, через шесть лет после того, как был избран первым секретарем Социалистической партии. Это утверждение основано на показаниях двух анонимных свидетелей, которые говорят, что работали в 1970-е годы в качестве партийных функционеров ОКИ. Согласно их заявлениям, в парижских офисах ОКИ Ламбер не делал никакой тайны из своих отношений с Жоспеном. В апреле 1980 года он даже хвастался, что помог Жоспену подготовить теледебаты с руководителем Коммунистической партии (КПФ) Жоржем Марше.

Попытки Le Monde выяснить более подробные детали у прежних ведущих членов ОКИ потерпели неудачу. Пьер Ламбер отказался делать какие-либо заявления. Даниель Глюкштейн, национальный секретарь партии Трудящихся, преемницы ОКИ, сказал, что готов говорить только о сегодняшнем Жоспене. "Остальное нас не касается. Прошлое Жоспена -- его собственная проблема, не наша". Историк Пьер Бруэ сказал, что он ничего не знает. Так же и Шарль Берг, который в начале 1970-х годов был секретарем молодежной организации ОКИ, и, согласно Le Mondе, ответственным в ОКИ за проведение политики энтризма ("внедрения") в Социалистическую партию, отказался делать какие-либо публичные заявления.

Когда на Radio Europe 1 Жоспена спросили относительно заявлений, сделанных в Le Monde, он не отрицал, что митинги и дискуссии имели место. Они носили, однако, "частный характер" и не касались его "публичной и открытой работы в Социалистической партии".

На вопросы о том, присоединился ли он в 1979 году к Социалистической партии в качестве "крота" из ОКИ, и когда более точно он прекратил свои политические и интеллектуальные отношения с ОКИ, Жоспен отвечал, что присоединился к СП свободно и действовал в ней всегда с полной свободой. "С тех пор, как я взял какие-то обязанности в Социалистической партии -- то есть, начиная с 1973 года -- я полностью действовал как представитель этой партии. Все остальное было основано на таких контактах и дискуссиях, которые я, возможно, имел, но которые носили исключительно частный характер и никоим образом не являлись публичными. Взгляните, что я делал между 1973 и 1981 годами и впоследствии, будучи министром просвещения, а также в другом качестве! И скажите, есть ли в этом хоть малейшая проблема!".

Общественная реакция на признания Жоспена была скорее сдержанной. В лагере своих собственных сторонников он получил почти единодушную поддержку. Некоторые представители оппозиции попытались использовать дело в политической плоскости, в связи с чем, появились сообщения, что в офисе президента Жака Ширака история троцкистского движения тщательно исследуется на предмет использования в качестве возможного средства в наступающей президентской избирательной кампании в 2002 г.

Жоспена атаковали не столько за его контакты с ОКИ, сколько за то, что они так долго хранились в тайне. Во Франции, где в 1960-х годах радикализации подверглись широкие слои общества, тот факт, что многие имеют за плечами юношеские контакты с радикальными группами, не является чем-то необычным. Даже голлист Ширак публично признался, что в юности продавал сталинистскую lHumanitй.

Наиболее близкие к Жоспeну круги включают значительное число функционеров, которые в 1980-е годы все еще принадлежали к радикальным организациям. Например, Жан-Кристоф Камбаделис, парламентский представитель Парижа и один из наиболее важных сторонников Жоспeна внутри Социалистической партии, был членом Центрального комитета ОКИ до 1986 года.

Самые последние признания Жоспена относительно его радикального прошлого могли быть сделаны, прежде всего, по тактическим соображениям. Предавая их гласности, он, может быть, надеется предотвратить их использование своими противниками в избирательной кампании.

Имеется, однако, прямая связь между карьерой Жоспена и развитием ОКИ, которая в конце 1960-х годов быстро отклонялась от троцкистских принципов, и когда Жоспен находился с ней в близком контакте. В том же 1971 году, когда Жоспен присоединился к Социалистической партии, произошел организационный разрыв ОКИ с Международным Комитетом Четвертого Интернационала, к которому она до этого времени принадлежала в качестве французской секции.

В 1971 году ОКИ проводила политическую линию, которая уже не имела ничего общего с концепциями Троцкого, но легко могла быть приспособлена к целям Социалистической партии, руководимой Франсуа Миттераном. Показательно, что и Патрик Дьерич, и сам Жоспен допускают, что Миттеран был информирован о связях Жоспена с ОКИ и не имел против этого никаких возражений.

Согласно Дьеричу, Миттеран знал все относительно двойного членства Жоспена. С точки зрения избирателей, только кандидат от СП мог бы обойти правое крыло. Поэтому кто-то должен был помочь Миттерану. Жоспен сделал это по-своему. Объективно, ОКИ была союзником Социалистической партии.

Миттеран быстро сошелся с Жоспеном и уже к 1973 году ввел его в Национальный секретариат партии. Жоспен по Radio Europe 1 подтвердил, что его контакт с ОКИ не встретил никакого препятствия. На вопрос, знал ли Миттеран что-либо, он ответил: "По моему мнению, кто-то, должно быть, нашептывал ему об этом, но мы, конечно, никогда не говорили об этом. Я полагаю, он был доволен тем, что я делал".

В июне 1971 года, на партийном конгрессе, благодаря тщательно спланированным действиям, Миттеран занял пост руководителя Социалистической партии. В отличие от старого руководителя Ги Моллета, который исполнял свои обязанности с конца войны и был полностью привязан к концепциям времен "холодной войны", Миттеран защищал идею "Союза красных". При этом он двояким образом рассматривал возможности расширения Социалистической партии, которая к тому времени по числу голосов избирателей плелась далеко позади Коммунистической партии: как путем интеграции с республиканскими и отколовшимися социалистическими течениями, так и через союз с Коммунистической партией, в которой социалисты играли бы ведущую роль.

В 1970-е годы ОКИ превратилась в один из важных резервуаров для пополнения новобранцами социал-демократической бюрократии. Лионель Жоспен -- только один из многих функционеров, которые начинали в ОКИ. По словам Анри Вебера, который прошел путь от паблоистского молодежного движения РКЛ до правого крыла Социалистической партии, в Социалистической партии есть "сотни старых троцкистов… Это -- классическая карьера. Вы могли бы образовать из них целый клуб". Продолжая говорить на языке, состоящем из смеси понятий ортодоксального троцкизма и псевдотроцкистского жаргона паблоистов и ОКИ, он сказал, что троцкизм был "превосходной школой для подготовки кадров".

В конце 1980-х годов ОКИ разорвала отношения с Социалистической партией, а через некоторое время неожиданно возникла снова под названием Партия Трудящихся. Но это не означало возвращения на линию ортодоксального троцкизма. ПТ стала сборным пунктом для социал-демократических бюрократов правового толка, по той или иной причине покинувших Социалистическую партию или не сумевших получить желаемых постов.

Вследствие массового забастовочного движения осени 1996 года Жоспен, к удивлению французских политических кругов и средств массовой информации, был в 1997 году избран премьер-министром. Однако, несмотря на левую риторику, его политика отражает, в основном, те же черты, которые были присущи политике его консервативного предшественника. Дебаты во французской прессе по поводу троцкизма, сопровождаемые многочисленными статьями по истории троцкизма, глубоко связаны с сегодняшней Францией. Вследствие кризиса правительства Жоспена, буржуазия настороженно наблюдает, в ожидании новой поддержки со стороны партий троцкистского толка, которые с 70-х годов успешно готовили "новобранцев" для социал-демократической бюрократии.