4. Определить основной объект исследования геополитики и ряд научных понятий, связанных с ним: «геополитическая структура мира», «мировой порядок», геополитические поля», «геопространство».

5. Рассмотреть виды геополитических исследований.

1. История возникновения геополитики как науки

Геополитика - это наука, связывающая пространственно-географические факторы и политику государств, объясняющая политические решения уровнем развития общества, ростом могущества и влияния государств, это научная дисциплина о разделе и переделе сфер влияния, об изменении государственных границ, о союзах и войнах между державами.

Геополитика - метод познания изменений в мире через геополитические процессы, за каковые принимаются войны и последующие за ними изменения границ, географические открытия и освоение незаселенных участков суши, колонизация заселенных земель и построение колониальных империй, процесс деколонизации и образования национальных государств и т. д. Геополитические процессы генерируют территориальные, этнические, национальные, религиозные, демографические изменения и трансформируют картину мира. Коренная трансформация картины мира, которая происходит, как правило, в результате всеобщей, мировой войны, дает начало новой геополитической эпохе.

Геополитика как наука возникла в конце XIX в. Ее основатели - немецкие географы - исходили из представлений своего времени и своего места. Германии тогда действительно не хватало жизненного пространства и колоний для расширения товарных и финансовых рынков, размещения быстро увеличивающего населения. Отсюда такая популярность учения Ратцеля о государстве как живом организме и границах как органах этого организма и учения Науманна о Срединной Европе, под которой понималось объединение Германии и Австрии, а по большому счету - союз всех этнических немцев.

Немецким геополитикам вторили британские сторонники колониальной империи, французские апологеты культурно-исторического влияния, американские и английские основатели морской мощи, русские приверженцы «могущественного территориального владения».

Все это идеи, составляющие основу классической парадигмы геополитики, действовавшей со времен Фукидида (который истинную причину войн выводил из растущего могущества какого-либо государства и создания таким образом угрозы для других государств¹) до окончания Второй мировой войны.

После 1945 г. наступила пора не только новой перекройки государственных границ, но и переосмысления устоявшихся геополитических истин. Геополитики начали понимать, что после изобретения ракетно-термоядерного оружия на Земле не осталось недостижимых зон типа Хартленда, дававших односторонние преимущества крупным сухопутным державам. Отсюда - выравнивание мощи больших и сравнительно небольших государств, разумеется, если они вооружены атомным оружием. Кроме того, система ООН, международное право, мировое общественное мнение также служили осознанию своих прав всеми народами мира.

Вторым «китом» классической геополитики со времен Фукидида, который писал о преимуществе Афин над персами за счет мощного флота, было извечное, предопределенное природой противостояние государств Суши и Моря. Отсюда вообще вытекает двоичность классической геополитики, хорошо выраженная К. Шмиттом по схеме: «друг или враг», «свой или чужой», «суша или море», «Запад или Восток».

В начале XX в. началось освоение воздушной среды гражданской и военной авиацией. Затем была освоена подводная океанская среда, потом началась космическая эра. Деятельность человека перенеслась в виртуальное пространство теле - и радиоэфира, Интернета, идеологической борьбы. Так незаметно умер второй «кит» классической парадигмы геополитики.

В конце XX в. наступила очередь третьего «кита» геополитики - концепции государства как живого организма и его границ как органов этого организма (Ратцель, Хаусхофер). Государства больше не ведут себя как «колонии мхов» (Ратцель), начиная поглощать соседние колонии, как только их «щупальца» - границы почувствуют слабину. Государства XX и XXI в. стремятся усилить свое влияние в мире, но с помощью других методов: потоков товаров и рабочей силы, финансовых источников, борьбой в радио - и телеэфире, экономическим давлением, влиянием через СМИ, международные организации и мировое общественное мнение.

Таким образом, геополитика зародилась, развивалась институционализировалась как научная дисциплина в три этапа. На первом этапе существовали лишь отдельные представления о зависимости политики от географии и истории народа и появились идеи противостояния Суши и Моря, мировой или региональной гегемонии. Этот этап начался в V в. до н. э. с работ Геродота и Фукидида, Аристотеля и Полибия, Страбона и Цицерона и продолжался в Средние века и особенно интенсивно - в Новое время и Индустриальную эпоху (работы Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Г Гегеля, И. Канта, К. Клаузевица, Г. Бокля, О. Шпенглера, Г. Спенсера, К. Риттера, Л. И. Мечникова, Н. Я. Данилевского). В конце XIX в. геополитика выделилась в относительно самостоятельную отрасль знания. С этого времени начинается классический период ее развития. Геополитики-классики определили область исследования и дефиницию геополитики, развили научный аппарат, создали новые концепции и теории. Их имена (Ф. Ратцель, Р. Челлен, К. Хаусхофер, К. Шмитт, Дж. Дуэ, X. Мак-киндер, А. Мэхэн, Н. Спикмен, Н. Боумен, П. Видаль де ла Блаш) вошли в историю этой науки, стали символом ее расцвета. Характерной чертой классической геополитики стало образование национальных школ - немецкой, французской, английской, американской, японской, итальянской, русской, имевших не только общие черты, характерные для классической геополитики в целом, но и приобретших особенные национальные характеристики.

В середине XX в. ввиду действия сразу многих факторов (опыт и итоги войны, новая международная система, военно-техническая и технологическая революция, освоение океана и космоса и т. д.) меняется парадигма классической геополитики и она вступает в третий, современный этап своего развития. На этом этапе:

она постепенно теряет свой европоцентристский вид, все более учитывая точку зрения неевропейских акторов, приобретает универсальные характеристики;

сама геополитика становится всемирной в том смысле, что охватывает весь земной шар и подразделяется на глобальную, континентальную (региональную) и локальную;

после процессов деколонизации и образования новых независимых государств число стран в мире резко возросло, и хотя влияние новых государств на международные дела до сих пор невелико, все это повышает роль мирового общественного мнения;

биполярность мира в первой половине XX в., во времена холодной войны, не была полным аналогом биполярности перед Первой и Второй мировыми войнами, так как существовало движение неприсоединения. Поэтому более адекватно политическую картину того времени отображала не биполярная картина, а концепция трех миров;

в современном мире постоянно растет роль поднимающихся региональных центров силы (Китая в Юго-Восточной Азии, Индии в Южной Азии, Бразилии в Южной Америке, ЮАР в Южной Африке, Австралии в Южных морях);

основная борьба между акторами геополитики идет теперь не за захват и удержание определенных территорий, а за контроль над ними. Контроль гео-, гидро- и атмосферы при помощи наземной, морской, воздушной и, главное, космической техники становится решающим условием влияния и власти. Перефразируя X. Маккиндера, теперь можно сказать: «Кто владеет ракетной техникой, тот контролирует ближний космос, тот контролирует Землю»;

контролю подвергаются не только территории национальных государств, но и потоки: товаров, финансов, рабочей силы, мигрантов, вооружений и т. д.;

субъектами геополитики теперь являются не только национальные государства, но и международные и региональные организации, транснациональные корпорации.

Российская геополитика развивалась в русле общеевропейской традиции. Русь, изначально, т. е. с момента образования Киевского государства в IX в., имела контакты с известными европейскими акторами: Византией, Священной Римской империей германской нации, Польшей, Венгрией, норманнами (варягами), Волжской Болгарией, Хазарией. Последние два государства европейскими не считались, но и западноевропейцы (Испания, Португалия), и даже Франция, тоже воевали с арабами и маврами.

Геополитические концепции и теории, рождавшиеся на российской почве, вначале, как и везде, были россиецентристскими. Филофей Псковский («Москва - третий Рим»), Н. Я. Данилевский («Всеславянская федерация»), В. П. Семенов-Тян-Шанский («Могущественное территориальное владение») ставили в центр своих размышлений свою родину - Россию.

Современные российские геополитики тоже озабочены статусом и ролью России в мировых делах, но склонны видеть ее в мировом сообществе соблюдающей, как и все, международное право и выполняющей решения ООН.

Они развивают теории классической русской и европейской геополитики, применяя их к обстановке и реалиям новой картины мира, возникшей после распада СССР, трансформации границ и интеграционных процессов в Европе, выхода на мировую арену новых акторов. [№1, с 5-8].

2. Предмет геополитики

Современные споры о предметном поле геополитики во многом предопределены тем, что формирование геополитики происходило в середине XIX в. параллельно с развитием политической географии, что способствовало отождествлению этих наук. Однако, если соблюдать историческую точность, следует подчеркнуть: политическая география появилась на несколько десятилетий раньше геополитики, а ее основоположником был глава немецкой «органицистской школы» Ф. Ратцель (1844-1904), чей главный труд так и назывался - «Политическая география» (1897).

Для того чтобы разрешить продолжающийся по сей день научный спор по поводу того, чем отличается политическая география от геополитики, необходимо разобраться в предметном поле каждой из этих наук, что предполагает обращение к трудам самих основателей этих дисциплин. Так, Ратцель подчеркивал, что политическая география призвана изучать государства как живые организмы, «укорененные в почве». Он видел в государствах пространственные явления, управляемые и оживляемые этим пространством; описывать, сравнивать, измерять их должна география.

Для политической географии наиболее важными характеристиками государств являются размеры, местоположение и границы; далее следуют типы почвы вместе с растительностью, ирригация, соотношение с морями и незаселенными землями. Но создает страну не только география. Согласно Ратцелю, необходимо добавить к географическим факторам «все, что человек создал, все, связанные с землей воспоминания», только тогда географическое понятие превращается в духовную и эмоциональную связь жителей страны и их политической истории.

Так в рамках политической географии создавалась методология описания и исследования государств как пространственных организмов. Важное значение имело и то, что возникновение политической географии во многом было связано с завершением эпохи Великих географических открытий. Существовала реальная потребность в том, чтобы систематизировать и упорядочить большое количество новых географических и политических объектов в Старом и Новом Свете, создав тем самым новую политическую картину мира. Многие исследователи именно этим объясняют регистрирующий характер новой науки. К. Хаусхофер критически заметил, что политическая география гораздо больше удовлетворялась, хотя и не должна была удовлетворяться, чисто регистрирующей работой.

Следует обратить особое внимание на то, что введение в научный оборот термина «геополитика» произошло на 20 лет позже введения термина «политическая география» - в 1916 г., когда вышел в свет главный труд шведского ученого и политического деятеля Р. Челлена (1864-1922) «Государство как форма жизни». В его интерпретации геополитика - наука прежде всего политическая, часть политологии, ее основной раздел. Челлен так определил предмет геополитики: «Это - наука о государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве»¹. Особым образом была определена цель геополитики - осознание неизбежности территориального передела мира для развития государств, поскольку пространство уже разделенного мира можно отвоевать лишь силой оружия. Все это предопределило политические и военно-политические акценты новой науки.

Важно сравнить определение Челлена с дефиницией политической географии, данной Ратцелем. На первый взгляд чувствуется тесная взаимосвязь, общее направление мыслей обоих ученых. Челлен и не скрывал, что развивал свои геополитические идеи, отталкиваясь от работ Ратцеля, которого называл своим учителем. Однако, если посмотреть глубже, можно увидеть серьезные различия между политической географией и геополитикой: политическая география (будучи преимущественно географией) делает основной акцент на географических факторах, тогда как геополитика (будучи преимущественно политикой) концентрируется на политических процессах и объектах в пространстве.

Дальнейшее развитие геополитики позволило ученым впоследствии во многом дополнить и уточнить определение предметного поля своей науки. Известный немецкий геополитик К. Хаусхофер видел предмет геополитики как «взаимоотношения между окружающим человека пространством и политическими формами его жизни». В его интерпретации геополитика - географический разум государства, она имеет своей целью придание направления политической жизни в целом. Тем самым она выступает как искусство руководства практической политикой.

Представляют интерес размышления о предмете геополитики другого известного немецкого ученого - О. Мауля, который указывал на важные динамические аспекты этой науки. Согласно Маулю, предметом геополитики является государство не как статическая концепция, а как живое существо; она исследует преимущественно отношения государств в пространстве. Если политическая география изучает государство как явление природы, описывает его статически с точки зрения размера, формы или границ, то геополитика описывает его динамически - взвешивая и оценивая конкретную современную политическую ситуацию. С этой точки зрения геополитика обращена в будущее, тогда как политическая география связана с прошлым.

Важные отличия двух наук были отмечены современным американским ученым Л. Кристофом, который обратил внимание на то, что геополитика покрывает область, лежащую между политической наукой и политической географией: «Геополитика есть изучение политических явлений, во-первых, в их пространственном взаимоотношении и, во-вторых, в их отношении, зависимости и влиянии на Землю, а также на все те культурные факторы, которые составляют предмет человеческой географии в ее широком понимании». Кристоф придает особое значение этимологии самого слова «геополитика» - географическая политика, т.е. не география, а именно географически интерпретированная политика государств.

Если попытаться обобщить идеи современных западных геополитиков, то здесь явно доминирует точка зрения на геополитику как науку о пространственных отношениях между государствами. Напротив, российские ученые делают акцент на других аспектах предметного поля этой науки - идеологических, духовных, планетарных, что связано с общим направлением исследований в современной русской геополитической школе.

Известный русский геополитик А. Г. Дугин подчеркивает идеологический характер геополитики как системы интерпретаций общества и истории, мира в целом: «Геополитика - это мировоззрение власти, наука о власти и для власти дисциплина политических элит (как актуальных, так и альтернативных), и вся ее история показывает, что ею занимались исключительно люди, активно участвующие в управлении странами и нациями»¹. По его мнению, геополитик не может не быть ангажирован, о чем убедительно свидетельствует политическая история, и в этом смысле она - идеологическая наука.

Несколько по-другому видит предметное поле геополитики К.С. Гаджиев. Он предлагает по-новому интерпретировать префикс «гео» в термине «геополитика», поскольку в современном мире географические и пространственно-территориальные параметры мирового сообщества подверглись существенной трансформации. В его концепции префикс «гео» означает «всепланетарные масштабы, параметры и изменения, правила и нормы поведения государств, союзов, блоков в общемировом контексте».

В концепции Гаджиева геополитика - это прежде всего глобальная политика государств. Такое уточнение представляется весьма важным для современного понимания предметного поля геополитики. На современной геополитической карте мира разделение на регионы, региональные союзы и объединения носит во Многом второстепенный характер, решающее значение приобретает глобальный, всепланетарный характер взаимодействий. Поэтому уточнение масштабов пространственных отношений между государствами как глобальных в предметном поле геополитики своевременно.

Многие российские геополитики обращают пристальное внимание на духовные основы этой науки - ее связь с национальной идей и национальным характером разных народов. Так, Ю.В. Тихонравов отмечает, что подлинным, глубинным основанием геополитики является отношение духа и природы. Он рассматривает предметное поле геополитики сквозь призму национальной государственной идеи России и справедливо полагает, что без национальной идеи нет национальной идеологии, а без нее невозможна и национальная стратегия, которая является квинтэссенцией геополитики. С этим трудно не согласиться: идеи управляют миром, всегда и везде мысль идет впереди дела. Без руководящей, направляющей силы национальной идеи все геополитические устремления представляют собой лишь ряд неорганизованных действий. Таким образом, для геополитики гуманитарные проблемы не менее важны, чем чисто географические, пространственные. Да и само пространство в определенном смысле является итогом и слепком глубинных пластов человеческого духа: ведь пространство преобразовано человеческими руками, а значит, несет на себе духовный отпечаток политической истории разных народов. Продолжая развивать гуманитарную интерпретацию предметного поля геополитики, можно предложить такое определение:

Геополитика - это наука о закономерностях развития власти человека над пространством, объясняющая глобальные процессы, опираясь на комплекс гуманитарных, военных и политических факторов.

Можно предположить, что в современном информационном обществе гуманитарные аспекты геополитики будут усиливаться, поскольку роль и значение информации во всех геополитических измерениях неуклонно возрастает. [№2, с 28-32]|

3. Категории геополитики как зеркало эпохи

геополитика война наука мир

Категориальный аппарат современной геополитики развивался вслед за динамичной эволюцией самой науки. Сегодня геополитика использует как категории, пришедшие из военных наук - граница, буферная зона, баланс мощи, блок; так и философские понятия - национальная идея, цивилизация, национальная идентичность, символический капитал, социокультурные факторы.

Вместе с тем в ходе развития геополитики как науки появились и специфические геополитические категории. Центральное значение имеет термин «геостратегия», под которым понимают военные аспекты геополитического анализа. Геостратегические исследования включают анализ силы и роли государств на международной арене, возможности и перспективы их территориальной политики.

Геополитики разделяют геостратегию на сухопутную, морскую, воздушную и космическую. Известно, что в начале XX в. ведущими являлись морской и сухопутный геостратегический анализ, а сегодня, в XXI в., основное внимание отводится воздушной и космической геостратегии. Планы размещения лазерного оружия с ядерными боеголовками в космосе (о чем сегодня прежде всего заявляют США) принципиально по-новому способны повлиять на развитие геополитической ситуации: технические возможности такого оружия позволяют поражать цели в течение нескольких секунд, что обеспечивает их решающий перевес над всеми другими видами вооружений.

Военные эксперты считают, что геостратегия сегодня распространяет свое влияние на самые малонаселенные и труднодоступные районы земного шара. Даже Арктика становится объектом повышенного внимания - ведь здесь обнаружены богатые залежи нефти, газа и других стратегически важных типов сырья, а с точки зрения географического положения - это наиболее удобный и короткий коридор для нанесения стратегического удара по Евразии. Американский геополитик Ж. Роусек подчеркивает: «Этот регион исключительно редко населен, но он имеет все возрастающее значение, как в отношении обороны, так и относительно использования природных ресурсов».

Еще одной центральной геополитической категорией является «ось мировой политики» (или хартленд). Этот термин был введен английским геополитиком X. Маккиндером и затем получил широкое распространение в современных геополитических исследованиях. Он означает евразийское пространство, или Евразию, как гигантскую естественную крепость, непроницаемую для морских империй, богатую природными ресурсами и благодаря этому выступающую настоящей осью, вокруг которой вращается вся система геополитических интересов.

Не менее важной категорией, разработанной Маккиндером, стало понятие «римленд» или «береговая зона» - обозначающая береговые территории Евразии, тяготеющие к морскому типу существования.

Концептуальное значение для геополитики имеет также общая дихотомия Море - Суша, разработанная немецким геополитиком К. Шмиттом. Эта дихотомия обозначает два принципиально различных типа освоения территории, один из которых связан с домом, а Другой - с кораблем. Отсюда разделение стран на геополитической карте мира на морские и континентальные, талласократию (власть посредством моря) и теллурократию (власть посредством земли), атлантизм и евразийство.

Процессы глобализации способствовали активному распространению в геополитике термина «мондиализм» (от фр. mond - мир). Под мондиализмом принято понимать особую идеологию, нацеленную на слияние всех государств и народов в единое планетарное образование с установлением мирового правительства, уничтожением национальных, культурных и геополитических границ.

В последние десятилетия широкое распространение получила категория «однополярный мир», характеризующая геополитическую модель, сложившуюся после поражения СССР в «холодной войне» и означающую, что единственным доминирующим геополитическим центром являются США.

Формирующаяся в последние годы ситуация геополитической нестабильности вызвала к жизни новые категории, среди которых «дисконтинуальный пояс». Термин введен американским геополитиком С. Коэном и означает разорванные береговые зоны с неопределенной, вариабельной ориентацией, способные повернуться как в сторону атлантизма, так и к континенту. Активно используется также новый термин «страна-ворота» (впервые введен также Коэном), под которым понимают небольшое государство с выгодным географическим положением на пересечении интересов крупных геополитических блоков, способное играть роль посредника при достижении баланса сил в регионе.

Информационная революция принесла с собой целый ряд новых категорий геополитического анализа, центральные среди них: «информационная война» и «информационное оружие». Все это позволило по-новому сформулировать многие традиционные геополитические проблемы контроля над пространством.

Информационная война - это планомерное информационное воздействие на инфокоммуникационную систему противника и нейтральные государства с целью формирования благоприятной глобальной информационной среды для проведения любых политических и геополитических операций, обеспечивающих максимальный контроль над пространством.

Информационное оружие - это использование информационных технологий и информации для разрушительного воздействия на информационные системы и менталитет противника.

Среди новейших геополитических технологий важное значение приобрели понятия «конфликты низкой интенсивности» и «бархатные революции», которые позволяют в новой операциональной форме представить силовые противодействия в геополитической борьбе.

Конфликт низкой интенсивности в геополитике можно определить как военное столкновение ниже порога стратегической войны, без подключения основных военных сил противоборствующих сторон. Такие конфликты не имеют четкой локализации в пространстве и во времени, ведутся на территории обеих сторон с применением террористических актов и локальных военных операций.

Так называемые «бархатные революции», сценарий которых был успешно апробирован в Узбекистане, Киргизии, Грузии и на Украине, привели к длительной дестабилизации геополитической обстановки в этих странах. «Бархатную революцию» можно определить как геополитический сценарий передела пространства с помощью синергетической методологии, активизирующей стихийные процессы самоорганизации, используя соединение избирательных технологий с технологиями шоу-бизнеса, в результате чего на контролируемой территории приходит к власти полностью управляемый внешними силами политический лидер.

Геополитика продолжает непрерывно развиваться, отражая в своем категориальном аппарате новые реалии современной расстановки сил на международной арене и новые стратегии в борьбе за пространство. [№2, с 32-35]