2.1 Теоретические основы геополитики

Географический детерминизм - это концепция, согласно которой климат и другие природные условия предопределяют специфику экономической, социальной и политической жизни государств, формируют национальный дух и национальный характер. Идеи, которые в наше время принято причислять к геополитическим, в тех или иных формах, по-видимому, возникли одновременно с феноменом государственной экспансии и имперского государства. В современном понимании они сформировались и получили популярность на рубеже XIX и XX вв. Это было вызвано целым комплексом факторов. Во-первых, наметившиеся к тому времени тенденции к постепенному формированию глобального рынка, уплотнению ойкумены и "закрытию" мирового пространства. Во-вторых, замедление европейской, чисто пространственно-территориальной экспансии вследствие завершения фактического передела мира и ужесточение борьбы за передел уже поделенного мира. В-третьих, перенесение в результате этих процессов неустойчивого баланса между европейскими державами на другие континенты "закрывшегося" мира. В-четвертых, образно говоря, история начинала переставать быть историей одной только Европы или Запада, она превращалась уже в действительно всемирную историю. В-пятых, в силу только что названных факторов именно тогда начали разрабатываться теоретические основы силовой политики на международной арене, послужившие в дальнейшем краеугольным камнем политического реализма.

Геополитика представляет собой учение о чисто природных причинах и географически детерминированных тенденциях политического развития и экспансии государств-организмов. "Геополитика -- это исследование фундаментальных качеств пространства связанных с землей и почвой, это изучение создания империи и происхождения стран и государственных территорий" (Рудольф Челлен "Государство как форма жизни"). Значимость географического аспекта определяется простым фактом -- каждое государство непременно включает три необходимых компонента: территорию, народ и политическую организацию. Географическое положение каждого государства уникально; занимаемая им территория имеет свой неповторимый ландшафт, форму, протяженность, размеры, природные ресурсы. Географический фактор в наименьшей степени подвержен изменениям; он служит основой преемственности политики государств. Размеры национальных территориальных владений оказывают влияние на относительную силу государства в борьбе за свои интересы. Природные ресурсы обуславливают плотность населения и структуру народного хозяйства; положение относительно экватора и океанов определяет близость или отдаленность от основных центров силы и районов конфликтов; положение же относительно ближайших соседей создает потенциальных противников и союзников и тем самым проблему безопасности. Топография страны оказывает воздействие на силу или слабость внутренних социальных и экономических связей; вместе с климатом она определяет пределы производству сельскохозяйственной продукции, условия коммуникации и внешней торговли. Поэтому оценка силовой позиции государств должна начинаться с анализа его географии. Геополитика рассматривает географические особенности тех или иных регионов планеты, не только как материальный феномен, но и как живую реальность, несущую в себе некое "сверхприродное" начало. Народы, этносы, государства формируются под влиянием природных (географических) и "сверхприродных" (дух почвы) факторов. Методологию геополитики можно отнести к органицизму. Геополитика рассматривает политические сообщества и государства как живые организмы, всегда находящиеся в движении, в ферментации (в "брожении", по выражению Хаусхофера). Поэтому геополитика, в отличие от географии, которая может быть статичной, является динамической дисциплиной, стремящейся к синтезу. "Политическая география -- это анализ, в то время как геополитика -- это синтез", -- говорил Антонио Фламиньи. Геополитика в чистом смысле этого слова начинается с Фридриха Ратцеля (1844-1904), написавшего в 1897 году работу "Политическая география". Рудольф Челлен (1864--1922), шведский политолог, впервые употребил термин "геополитика" (как учение о государстве -- географическом и биологическом организме, стремящемся к расширению). Челлен анализирует положение великих мировых держав в период 1913-1923 гг. Его исследования охватывают военную и геополитическую стратегию таких стран, как Франция, Германия, Великобритания, Россия, Австро-Венгрия, Япония и США. На основании своих исследований Челлен сделал следующий вывод: единая Европа возможна только при условии наличия непрерывной пространственной связи между Северным морем и Персидским заливом. Германия, расположенная в сердце европейского континента, представляет собой, осознанно или неосознанно, Европу как континентальный блок. Интересы Германии тождественны интересам Европы в целом, даже если европейцы, живущие на периферии Германии, не всегда убеждены в этом. Географическое предназначение Германии всегда будет ее вынуждать защищать фундаментальные интересы всей Европы. Ошибка германского правительства во второй мировой войне заключается в том, что оно преследовало узконационалистические цели, которые вызвали недоверие и ненависть периферийных стран. Вторая мировая война показала, что система "государствонация" исторически изжила себя, ее место должна занять структура континентального масштаба. Отправным пунктом всех дискуссий о геополитических моделях мира стала теория "хартленда" ("срединной земли") английского ученого Хэлфорда Джорджа Маккиндера (1861-- 1947). Впервые она была изложена в 1904 г. в работе "Географическая ось истории", а затем пересматривалась автором в 1919 и 1943 гг. Под термином "хартленд" Маккиндер подразумевал континентальное пространство, не подверженное влиянию вооруженных сил морских держав.

Согласно теории Маккиндера мир делится как бы на два полушария: континентальное (теллурическое), опирающееся на мощь сухопутного государства и океаническое (талассократическое). Эта идея о противостоянии между сушей и морем иллюстрирует вполне осязаемую реальность: противостояние между гигантской континентальной массой, образованной Европой, Азией и Африкой и океанской массой, где господствуют морские англосаксонские державы. Континентальная масса имеет "середину", образованную Россией, Казахстаном, северным Китаем и Монголией. Исторически центры сил в этих двух полушариях Земли могут меняться, однако противостояние неизбежно. Между этим континентальным массивом и океаном простираются окраинные земли: страны Средиземноморья, Средний Восток, Индия и Китай. Геополитическому комплексу, создаваемому "срединной землей" и окраинными землями, противостоит островной комплекс - Америка, Австралия, Великобритания и Океания. В историческом процессе формирования современного геополитического пространства вначале выделяется Центральная Азия (как осевая область истории -- хартленд), откуда в свое время монголы распространили свое влияние на азиатскую и европейскую историю благодаря преимуществу в подвижности и численности их конников. Со времен великих географических открытий баланс сил решительно изменился в сторону приокеанических стран, в основном Великобритании. Тем не менее в 1904 г. Маккиндер считал, что колумбова эра подходит к концу, а новые транспортные технологии, в частности железные дороги, изменят баланс геополитических сил в пользу сухопутных государств хартленда.

Маккиндер пришел к выводу, что геополитическая стратегия морских народов и народов окраинных земель должна состоять в сдерживании народов "срединной земли". В настоящее время очевидно, что Маккиндер переоценивал силу "срединной земли", поскольку в демографическом плане "срединная земля" всегда была малочисленна. Сейчас ей угрожают ракета и дальняя авиация, хотя она и сама стала морской державой и располагает внушительным флотом.

Геополитическая школа Карла Хаусхофера (1869-1945) разработала концепцию "большого пространства" ("гроссраум"). Согласно Хаусхоферу, "гроссраум" -- большие континентальные объединения -- веление времени, поскольку развитие сложной и узкоспециализированной промышленности привело к тому, что ограниченные пространства обычных национальных государств не в состоянии обеспечить ее сырьевыми ресурсами. Вследствие этого народы должны ориентировать свое развитие в направлении новой формы геополитической организации: большого пространства. К большим пространствам Хаусхофер относит: 1) Евроафрику, в которой господствует франко-германский тандем; 2) советскую Россию, которая должна распространить свое влияние на Персию, Афганистан и Индийский субконтинент; 3) Восточную Азию, перегруппированную вокруг Японии, основной силы Региона; 4) Северную и Южную Америку под руководством Соединенных Штатов. В статье "Геополитическая динамика меридианов и параллелей" (1943) Хаусхофер показал, что судьба послевоенного мира будет зависеть от противостояния азиатского Великого Пространства, тяготеющего к развитию по оси север-юг и панамериканского Великого Пространства, уже геополитически объединенного, и стремящегося колонизировать евразийский материк. Дальнейшее развитие геополитическая теория получила в работах Николаев Дж. Спикмена. В книге "Американская стратегия в мировой политике" (1942) он утверждает, что мощь государства складывается на основе следующих факторов, которые следует принять в расчет: 1) территория, пространство; 2) тип границ (т. е. безопасных границ); 3) количество населения; 4) сырье; 5) экономическое и технологическое развитие; 6) финансовая мощь; 7) расовая однородность; 8) оптимальная интеграция всех социальных слоев; 9) политическая стабильность; 10) национальный дух.

По мнению Спикмена, центром истории отныне является не "срединная земля", а "срединный океан", который омывает берега Северной Америки и Западной Европы, т. е. "атлантического сообщества". Спикмен считает, что "срединная земля" уступает в историческом значении "срединному океану". "Атлантическое сообщество" отныне является центром мира, а Соединенные Штаты -- его движущей силой. Преимущество США состоит в том, что они имеют безопасные границы -- океанский пояс. С учетом всех этих факторов Великобритания теряет свое значение и превращается в один из американских авианосцев, а Франция -- это плацдарм Америки на случай, если европейский континент вновь станет строптивым. По логике Спикмена, Германия, разделенная на две части, политически не существует и, следовательно, не представляет опасности. Поскольку Н. Спикмен в отличие от X. Маккиндера утверждал, что ключевой областью является не хартленд, а "внутренний полумесяц", который он переименовал в "римленд" (rim -- англ., обод, дуга), то контроль над римлендом мог нейтрализовать влияние хартленда. Дальнейшее развитие теория Н. Спикмена получила в трудах американского географа С. Коэна, который поставил под вопрос политику сдерживания. Отрицая существование географического единства пространства, С. Коэн выделил два типа регионов: глобальный и региональный (по масштабу). Первый назван им геостратегической сферой, которая отражает международные отношения значительной части мира, а второй -- геополитический регион -- является подразделением геостратегических сфер и сравнительно однороден в экономическом, политическом и культурном отношении. Коэн определил две основные геостратегические сферы, в каждой из которых доминировала одна из двух сверхдержав, и назвал их: "зависимый от торговли мир морских держав" и "евроазиатский континентальный мир". Здесь мы видим, что пространственная (двухполушарная) структура мира Коэна схожа со старыми геополитическими моделями. Однако он потел дальше и разделил каждую геострагегическую сферу на геополитические регионы. Первая, океаническая, сфера включала в схеме 1991 г. четыре региона:

1) Англо-Америку и Карибские страны;

2) Европу и страны Магриба;

3) Южную Америку и Южную Африку;

4) островную (оффшорную) Азию и Океанию.

Вторая, континентальная, сфера включала два региона:

1) хартленд (страны СНГ);

2) Восточную Азию.

Помимо этих регионов выделялась Южная Азия как особая (потенциальная) геостратегическая сфера. В качестве "разделительного пояса" между океаническим и континентальным полушариями выделялся Ближний Восток, а также второй "разделительный пояс" к югу от Сахары. Страны Центральной и Восточной Европы определяются Козном как "страны-ворота" между хартлендом и значительной частью океанического полушария, призванные восстановить равновесие в мире. В последние годы все более влиятельным становится гораздо более широкое толкование геополитики -- как совокупности физических, социальных и моральных ресурсов государства, составляющих тот потенциал, использование которого позволяет ему добиваться своих целей на международной арене. Одним из его представителей является Пьер Галлуа -- французский генерал, преподаватель.

Концепцию П. Галлуа можно резюмировать следующим образом.

С точки зрения современного геополитического анализа, во взаимодействии человека со средой, и, соответственно, в эволюции геополитики могут быть выделены три исторические фазы. На ранних этапах истории влияние природной среды на общество и государство было весьма существенным. И это вполне объясняет тот географический фатализм, который был характерен для классической геополитики. Промышленная революция положила начало процессу усиления влияния антропогенного фактора на климат Земли, ее флору, фауну, ландшафт и воздушное пространство, что создало угрозу самому существованию цивилизации. Третья фаза во взаимодействии человека и среды требует учета "интересов" природы. Геополитика перестает быть уделом отдельных государств. Появляется необходимость согласованного взаимодействия всех государств в выработке и реализации общепланетарной геополитики, в основе которой лежали бы интересы сохранения цивилизации. Здесь концепция Галлуа идет вразрез с традиционными концепциями геополитики, сама сущность которых содержит в себе не конструктивный, а явно конфронтационпый принцип. Два изначальных понятия в геополитике -- суша и море. Как два основных фактора геополитики они сохраняют свое значение как для цивилизаций традиционного типа, так и для сугубо современных государств, народов и идеологических блоков. На уровне глобальных геополитических феноменов Суша и Море породили термины: талассократия и теллурократия, т. е. "могущество посредством моря" и "могущество посредством суши". В геополитике основное значение придается контролю над пространством, в т.ч. и демографический контроль. Демографический контроль -- существенный геополитический фактор не только для государств, имеющих огромные области с чрезвычайно низкой плотностью населения (Россия, Канада), но и для полиэтнических государств (США). Качественный и количественный показатели демографического контроля являются важными инструментами в обеспечении общею контроля над теми или иными пространствами.

Примером может служить попытка Китая изменить качественный характер демографического контроля над Синьцэяном путем переселения туда значительного числа этнических китайцев (ханьцев). Качественная составляющая демографического контроля позволяет контролировать не только территорию собственного государства, но и территорию других государств. Отношения КНР со странами Юго-Восточной Азии определяются тем, что в этих странах этнические китайцы составляют значительную часть населения.