1.2 Концепции «информационной войны» в отечественной и зарубежной политологии

«Информационное противостояние» неразрывно связано с понятием «информационная война».

Происхождение такого явления, как информационная война, можно отнести к древности, хотя для современного обыденного сознания - это прежде всего компьютерные вирусы и воровство новых технологий. Информационная война парадоксальна: она ведется с помощью манипулирования знаниями, охватывает СМИ, влияет на образование и разрушает традиционные “старые” культуры. Эта война ведется в режиме “все против всех”, в ней не бывает союзников, побежденный теряет свои позиции навсегда. Небольшая группа людей, владеющих приемами ведения сражений, может идеологически или психологически поработить социальные группы или целые страны. При сверхмалом сроке реализации военных действий, а это занимает иногда доли секунды, нет возможности немедленно противодействовать агрессии.

Впервые вопросы информационной войны были подняты не в СССР, а в западных странах, в особенности в Японии и США, поскольку они в большей степени почувствовали проблемы, возникающие при вторжении в их информационные системы. Чем сильнее развита в стране культура применения ресурсов (средств связи, систем управления гражданскими и стратегическими объектами), структуры в области информации, тем она более она подвержена уязвимости. Понятия “информационной агрессии”, “информационной войны” и, как следствие, “информационной безопасности” в России появились недавно. В публикациях отечественной прессы время от времени возникали примеры явной агрессии с помощью передаваемых сообщений, направленной против конкретных личностей, групп лиц, партий и стран. (Отнесем к таким проявлениям известные примеры манипулирования знаниями и информацией - от первых послереволюционных пропагандистских кампаний (“дела” Л.Д. Троцкого, Н.И. Бухарина, затем послевоенное “ленинградское дело” и пр.) до сравнительно недавних кампаний советских СМИ, направленных против так называемых диссидентов. Внутренняя информационная агрессия не оставалась одинокой: СССР, а затем Россия подвергались подобной агрессии извне, со стороны средств массовой информации других государств. Однако долгое время эти примеры никто не пытался обобщить и дать имя явлению, присутствующему в нашей жизни.

В теории политологии еще не выработано целостное понятие «информационной войны», но многие авторы дают определение этому концепту, определяют формы и методы информационной войны. В данном разделе мы рассмотрим теории американских, китайских и российских авторов, теории которых выступают основными для изучения данного вопроса.

Мартин Либики признан одним из первых теоретиков «информационной войны». В написанной им работе «Что такое информационная война?» Libicki M.C. What is Information Warfare? - Washington, 1995, впервые опубликованной Национальным институтом обороны США в 1995 году, само понятие «информационной войны» не дано. Однако понятно, что автор понимает «информационную войну» как информационные воздействия в ходе ведения войны в обычном понимании. М. Либики описывает формы информационной войны, среди которых семь основных и двадцать дополнительных. Перечислим и опишем основные формы Губарев А.Б. «Информационные войны как объект политологического исследования», диссертация Уссурийск , 2005:

Командно-управленческая война (Command-and-control) - ведение действий, направленных на потерю связи командования противника с исполнителем. К методам, в зависимости от ситуации, можно отнести как уничтожение линий связи, так и меры по усилению конфронтации между вышестоящим и нижестоящим составом противника.

Разведывательная война - сбор информации о секретах противника и дезинформирование, а также защита собственной информации.

Электронная война - действия, направленные против электронных коммуникаций врага: радиосвязи, радаров, компьютерных сетей. Ее важный раздел - криптография. Шифровка-расшифровка электронной информации.

Психологическая война стоит в одном ряду с пропагандистскими методами, направленными на массовое сознание. Автор выделяет четыре составляющие психологической войны: подрыв гражданского духа, деморализация вооруженных сил, дезориентация командования и, как наиболее масштабное проявление, война культур (Kulturkampf).

Хакерская война - диверсионные действия в компьютерных сетях, направленные против гражданских объектов, а также защита от таких действий. Автор считал, что хакерам необходимо будет выполнять следующие функции: вывести из строя компьютерные сети противника, заставить работать с перебоями, вводить ошибки в пересылку данных, организовать хищение электронной информации и тайный мониторинг сетей. Оружие хакеров по Либики - вирусы, "троянские кони", "логические бомбы", сниферы ("нюхалки", "следилки").

Экономическая информационная война - подразделяется, в свою очередь, на две формы - информационная блокада и информационный империализм. Под блокадой подразумевается перекрытие каналов электронной коммерции - по аналогии с обычной торговлей. Информационно-экономический империализм - часть общей политики экономического империализма, который, по мнению Либики, неотделим от ведения войны.

Кибер-война представляется одной из форм сетевой войны будущего. Кибер-война должна наносить ущерб не только информации противника, но и его материальной инфраструктуре, а также живой силе. Одной из составляющих кибер-войны являются семантические атаки («атаки на смысл»). Отличие семантической атаки от хакерской в том, что хакер заставляет систему работать неправильно. При семантической же атаке система функционирует четко, но вследствие того, что на «вход» системы были поданы неверные данные, она выдает результаты, не адекватные данной ситуации. Другая составляющая - это симуляционная война. Она ведется людьми на электронном поле боя без участия живой силы. К этому может относиться бой двух самолетов-беспилотников, управляемых с земли.

Вышеназванные формы информационной войны могут применяться только в развитых странах, например, экономическая информационная блокада, хакерская и кибер-война. С переходом все большего количества стран в информационное общество, широкое применение информационных технологий и глобализация делают эту теорию все более универсальной, и мы уже можем наблюдать проявление форм информационной войны, выделенных автором, на практике.

Созданием и развитием концепции «информационной войны» в американской традиции преимущественно занимаются военные аналитики. Одним из них является Ричард Шафрански, который рассматривает информационную войну в контексте вооруженного столкновения как вооруженные действия, направленные против любой части системы знаний или предположений врага Szafranski R. Theory of Information Warfare: Preparing for 2020. Washington, 1995. «Противник» - это любой, кто противоречит целям лидера. К противнику, внутреннему (предатель) или внешнему («образ врага», «не мы»), применяются методы информационной войны (включая пропаганду, ложь, террористические акты и слухи) с целью заставить его быть более лояльным к целям лидера. На стратегическом уровне цель информационной войны - повлиять на решение противника и, как следствие, на его поведение таким образом, чтобы он не знал, что на него воздействовали. Успешная информационная кампания, проведенная на оперативном уровне, должна поддерживать стратегические цели, влияя на возможность врага принимать решения.

Ричард Шафрански заявляет, что чем более зависим противник от информационных систем при принятии решений, тем более он уязвим к вражескому манипулированию этими системами. В государствах или группах с высоким уровнем развития техники набор целей для атак очень богат: телекоммуникации и телефония, космические спутники, автоматизированные средства ведения финансовой, банковской и коммерческой деятельности, энергосистемы, и весь набор оборудования и программ, на основе которых объект получает информацию. Чем выше технологические возможности государства, тем более оно уязвимо в информационной войне. Эта уязвимость будет возрастать по мере увеличения размеров сетей или числа и объемов транзакций.

По мере того как растет зависимость от информационных систем, вооруженные конфликты, организуемые террористами, религиозными экстремистами, враждебными бизнесменами против информационных систем будут составлять серьезную угрозу. Информационное оружие в их руках может быть направлено на энергосистемы или средства связи, обслуживающие конечную цель. Одновременные атаки могут иметь стратегический эффект, повлияв на решения и волю лидеров.

Китай также является одним из лидеров в теоретическом обосновании информационной войны. Огромные достижения в информационных технологиях, как по темпам инноваций, так и по количеству усовершенствований показывает, что Китай хорошо выбрал позиции, чтобы воспользоваться информационной революцией. Китайский военный аналитик Ван Пуфэн, широко известный как основатель китайской концепции информационной войны, дает общее определение этому концепту. «Информационная война является продуктом эпохи информации, когда в сражении в большей степени используется информационные технологии и информационное оружие. Образуется «сетевизация» поля боя и появляется новая модель для окончательной борьбы времени и пространства. В центре - борьба за контроль над информационным полем боя, с тем, чтобы оказать воздействие и ли принять решение о победе или поражении» Arquilla J., Karnel S. Welcome to the revolution in Chinese Military Affairs// Defense Analysis. 1997 - №3, December.

Другое определение содержит более конкретное понимание информационной войны в китайской традиции. «Информационная война - операции битвы в среде высокотехнологичного поля боя, в которой обе стороны используют информационно-технологические средства, оборудование или системы в конкуренции за власть для достижения права осуществления контроля и использования информации. Информационная война - борьба, нацеленная на захват инициативы на поле боя, цифровые устройства выступают как основная боевая сила, а все виды информационного вооружения и системы как главные средства. Целью информационной войны является захват, управление и использование информации как главной субстанции» Губарев А.Б. «Информационные войны как объект политологического исследования», диссертация Уссурийск , 2005.

Ссылаясь на большое количество китайских первоисточников, М. Пилсбури доказывает, что «целью Информационной войны по китайской литературе является информационное господство» Pillsbury M. Chinas Military Faces the Future - Washington DC, 1999 . Подобно американскому понятию «информационного превосходства» китайские аналитики обосновывают необходимость разрушения у противника процесса принятия решения, оказывая воздействие на способность противника получать, обрабатывать, передавать и использовать информацию. Паралич системы информации и процесса принятия решений должен, в свою очередь, уничтожить волю соперника к сопротивлению и борьбе. Некоторые аналитики доказывают, что эффективная информационная атака могла бы полностью сорвать военные операции противника и, следовательно, предотвратить потребность в прямой военной конфронтации.

Некоторым китайским концепциям свойственен аналитический подход к войне, согласно которому информационное превосходство предоставляет потенциальную возможность принудить противника к капитуляции, не переходя к прямому вооруженному столкновению. Информационная война проявляется как нацеленное на противника психологическое запугивание до бросания мечей.

Китайские дискуссии по вопросам информационной войны сконцентрировались на стратегии подрыва у противника возможностей командования и управления, что схоже с американскими концепциями. Однако на китайских авторов оказала влияние китайская стратегическая традиция. Периодически повторяющееся понятие нападения на стратегические установки противника без фактического участия в борьбе отражает несмываемый отпечаток философии Сунь-Цзы Сунь Цзы. Трактаты о военном искусстве - М., 2003 и демонстрирует китайские попытки рассмотрения информационной войны в пределах знакомого стратегического каркаса. Интересны также рассуждения китайского мыслителя и полководца о тайных сторонах войны, которые чем-то напоминают основы ведения информационного противоборства: «Война - это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой…» Сунь Цзы. Трактаты о военном искусстве - М., 2003

Российские ученые также обращаются к изучению теории информационных войн. Так, одним из первых российских ученых, кто создал целостную концепцию информационных войн, является С.П.Расторгуев Расторгуев С.П. Информационная война. - М., 1998. Для построения умозаключений С.П.Расторгуев использует точно выверенный понятийный аппарат. Базовое понятие, используемое им, - «информационная система». Из всего многообразия систем автор наиболее часто обращается к функционированию информационных самообучающихся систем (ИСС) - тех, которые претерпевают изменения при информационном воздействии. Человек, народ, государство представляют классические информационные самообучающиеся системы. Анализируя существующее положение вещей, он говорит о том, что наряду с защитой информации от внешних деструктивных угроз в современный период развития высоких коммуникационных технологий и методик психологического развития в обществе возникает проблема защиты информационной системы от избыточного объема «некачественной» информации. Это связано с тем, что при получении информации информационная система перерабатывает ее по собственному алгоритму, при этом изменяя себя. Если на вход такой системы подать информацию, приводящую к ущербу для системы, то в результате можно добиться полного или частичного ее уничтожения Расторгуев С.П. Информационная война. - М., 1998.

Исходя из вышеизложенного, С.П.Расторгуев определяет «информационную войну» как явные и скрытые целенаправленные и информационные воздействия систем друг на друга с целью получения определенного выигрыша в материальной сфере. Информационная война ведется посредством информационного оружия, под которым понимается подача на вход ИСС последовательности данных, активизирующей заложенные в системе определенные алгоритмы или их генерацию. Действуя таким образом, можно активизировать алгоритмы саморазрушения или самоуничтожения.

Автор разрабатывает систему показателей, по которым можно судить о результатах информационной войны. Считаем, что весьма важно иметь представление о желаемом результате при ведении любого вида противоборства, чтобы оценивать эффективность собственных действий. Кроме того, когда есть возможность оценить результат, появляется эффект обратной связи, необходимый для корректировки поведения системы в целом. С.П. Расторгуев выделяет следующие показатели Расторгуев С.П. Информационная война. - М., 1998:

- включение части структуры пораженной системы в структуру системы победителя (что для обычной войны соответствует вывозу наукоемкого производства, полезных ископаемых, кадрового потенциала и т.п.);

- полное разрушение той части структуры, которая отвечает за безопасность системы от внешних угроз (ликвидация армии);

- полное разрушение той части структуры, которая ответственна за восстановление элементов и структур подсистемы безопасности (разрушение наукоемкого производства, образования);

- разрушение и уничтожение той части структуры, которая не может быть использована победителем в собственных целях;

- сокращение функциональных возможностей побежденной системы за счет сокращения ее информационной емкости (аннексия части территории, уничтожение части населения).

Из обобщенных данных всех перечисленных показателей автор выводит понятие «степени поражения информационным оружием», которая определяется размером ущерба, понесенного враждебной ИСС.

Информационное оружие, как и обычное, дает максимальный эффект только тогда, когда оно применяется в отношении наиболее уязвимых частей ИСС, к которым относятся подсистемы особо чувствительные к входной информации - системы принятия решений и управления. Для возможности оценить эффективность информационного оружия введено понятие информационной мишени. Информационная мишень - это множество элементов информационной системы, принадлежащих или способных принадлежать сфере управления и имеющих потенциальные ресурсы для перепрограммирования на достижение целей, чуждых данной системе.

Заставить противника изменить свое поведение можно с помощью внешних и внутренних, явных и скрытых информационных угроз. Причины внешних угроз в случае целенаправленной информационной войны скрыты в борьбе конкурирующих информационных систем за общие ресурсы, обеспечивающие системе допустимый режим существования. Причины внутренних угроз - в появлении внутри системы множества элементов, подструктур, для которых привычный режим функционирования стал в силу ряда обстоятельств недопустимым. Скрытые угрозы представляют собой неосознаваемые системой в режиме реального времени входные данные, угрожающие ее безопасности. В информационной войне приоритет отдается скрытым угрозам, так как именно они позволяют взращивать внутренние угрозы и целенаправленно управлять системы извне Расторгуев С.П. Философия информационной войны. - М., 2002.

Итак, если учесть, что базовым понятием и условием существования информационной войны является информационное пространство, которое всегда динамично и не имеет четко выраженных границ, то каждый индивид и любая социальная группа имеет практически неограниченный потенциал в сфере информационного взаимодействия, в частности - развитие собственных качеств, созидания и т.п. То же можно сказать и о возможных негативных последствиях негативного потенциала. Таким образом, каждая информационная самообучающаяся система, во-первых, имеет свои сильные и слабые стороны с точки зрения накопленного потенциала. Во-вторых, как следствие, позиция одной ИСС по отношению к другим не является постоянной и может меняться с течением времени, что делает возможным превращение одних ИСС из субъекта информационного влияния в объект и наоборот.